Тайны государственных переворотов и революций

Роберт Гейтс, назначенный на место Уэбстера, зачитал длинный список различных экономических и других санкций, которые были представлены на выбор. Президент тут же исключил две сферы; контроль над вооружением и продажу зерна. Первую он считал слишком важной, чтобы использовать в качестве рычага; вторую, объяснил он помощникам, следует избежать, чтобы не оказаться в «ситуации Картера», когда «нам это навредило больше, чем им». На встрече с журналистами, после того как была принята присяга посла Страуса, президент сообщил о содержании беседы с Борисом Ельциным. Как говорят помощники, телефонный разговор рассеял оставшиеся опасения в отношении намерений Ельцина, по крайней мере на ближайшее время. Во время беседы Ельцин подчеркнул, что он является Президентом России, в то время как Горбачев — Президент СССР. За время всей пресс-конференции в Роуз-Гарден поддержка Бушем обоих — Ельцина и Горбачева — была недвусмысленной.

Страус направился в Москву, госсекретарь Бейкер — в Брюссель, на чрезвычайную сессию Совета министров иностранных дел стран НАТО, президент возвратился в Кеннебанкпорт. Как сказал один из представителей администрации, «в основном все, что мы могли делать, — это поддерживать связь и наблюдать, как развиваются события. Основы нашей политики в этом вопросе были заложены. Мы мало что могли еще сделать».

Среда, 21 августа 1991 года

В среду утром, вследствие урагана «Боб», в Кеннебанкпорте шел дождь, нарушивший планы президента сыграть в гольф. Брифинг, проведенный Скоукрофтом, ясно показал, что обстановка в Советском Союзе также меняется.

За ночь понимание смысла переворота значительно прояснилось. В утренних сообщениях радио говорилось о том, что делегация русских официальных лиц, симпатизирующих Михаилу Горбачеву, находится в пути на осажденную дачу президента. В других передачах сообщалось, что второй самолет с некоторыми из восьми членов ГКЧП также направился в Крым. В то же время цитировались слова Ельцина о том, что руководители путча пытаются бежать из Москвы.

Тысячи сторонников Ельцина провели ночь вокруг здания российского парламента, образовав изогнутую линию обороны. Были многочисленные сообщения о том, что крупные воинские части покидают лагерь заговорщиков. Многое из новостей подтверждено либо повторено Ельциным во время его продолжительной беседы с президентом Бушем в 8 часов 30 минут утра американского времени.

Короткое время спустя состоялся телефонный разговор президента с послом Робертом Страусом, находившимся уже на месте, в американском посольстве в Москве. Страус располагал преимущественно второстепенной информацией, однако ничто в ней не противоречило оценкам Ельцина. Британский премьер-министр Джон Мейджер, частый собеседник Буша в период кризиса, добавил отдельные детали к истории с направившимися в Крым самолетами.

К середине утра преобладало чувство, что кризис близится к завершению. Казалось, путч быстро распадается. Однако, когда в 10 часов 30 минут президент появился перед журналистами, он не спешил с решительной оценкой событий.

«В целом, в то время как ситуация остается крайне зыбкой и неопределенной, — заявил он журналистам, — я думаю, можно без опаски сказать, что она представляется несколько более положительной, нежели в первые часы этого переворота… Но. я думаю, я бы сказал американскому народу, что такое развитие событий является положительным.»

В ответ на заданный ему вопрос Буш напомнил журналистам о своем заявлении в понедельник, что «перевороты могут оканчиваться провалом». Это высказывание было основано ни на чем другом, кроме как на частичке истории и президентском принятии желаемого за действительное. Спустя 48 часов эти слова выглядели пророческими.

Через несколько недель после того, как путч завершился провалом и Горбачев был восстановлен на своем посту, одно из высших должностных лиц администрации Буша следующим образом отразило сдержанность президента в то утро в среду: «Это было нечто большее, чем обычная «осмотрительность». Президент по-настоящему испытывал тревогу за судьбу Горбачева, — сказал он. — Было ясно, что переворот разваливается на куски. Чего мы не знали, так это — что или кого мы найдем после того, как осядет пыль». Когда во время кризиса президента попросили проанализировать положение Горбачева после того, как путч закончится, он высказался неопределенно. «Ну кто же знает? — ответил он. — Я имею в виду, что мы даже не можем связаться с г-ном Горбачевым. Но Ельцин горячо поддерживает его, так же, как и мы.» Когда в среду утром президент покидал пресс-конференцию, он заявил журналистам, что будет продолжать делать попытки связаться с Горбачевым.