Тайны и парадоксы времени

Пробовали. Налицо выявился явный перекос — с оберегами людей убивают явно меньше, но. эксперимент оказался нечистым. Во-первых, до боя многие молодые солдаты-атеисты явно стесняются навязанных им матерями «глупых» иконок; после боя, напротив, психология их меняется, они уже не боятся показаться в чужих глазах маменькиными сынками. А в результате «ненаучного» эксперимента выходило, что до боев в роте было 10 человек с оберегами, после боев — 25. Проверить же наличие маминых заговоренных талисманов у убитых — такое в нашей армии не практикуется и считается в какой-то мере интимным, душевным мародерством.

А посему я попросил провести подобный подсчет следопытов, в задачу которых как раз и входит находить кости непогребенных солдат 2-й Мировой и копаться в карманах их гимнастерок в поисках любых документов или медальонов-" смертников". В расчет старались брать только бойцов, найденных в болотах, ибо лежащий в открытом поле и наспех захороненный чаще всего еще в войну проверялся мародерами и похоронными командами. Проверив перед перезахоронением несколько сотен скелетов в Мясном Бору, в 1994-1996 годах группа знакомых следопытов подытожила результат: в среднем медальоны (чаще нечитаемые или пустые) попадаются у одного на 17-25 человек, документы — у одного на 30-40, крестики — у одного на 50-60, иконок не обнаружено ни одной! Похожую статистику показали и перезахоронения в брянских, калужских лесах, где действуют поисковики отряда «Память». Не похоже, чтобы иконки сгнили, но, может быть, их просто не заметили, или иконки подбирали хоронившие (почти исключено), или такой результат — частная случайность? Так или иначе, я прошу откликнуться остальных следопытов (народ этот в массе своей бескорыстен и отзывчив) и поделиться собственными наблюдениями!..

6) Последняя возможная гипотеза и причина, спасающая от пуль, — ЧУЖАЯ ОПЕКА. Нет, ничего общего с чужим заговором здесь нет. В этих случаях нет вообще ни одного человека (или о нем ничего не известно), кого можно было бы заподозрить в попытках заговорить (заворожить смерть) или помочь другим способом солдату. Что же такое «опека» и чем конкретно она отличается от чужого заговора — сказать трудно, но попытаемся сформулировать. Представьте себе, что среди тысяч солдат, воюющих плечо к плечу, находится один разделяющий с однополчанами все тяготы и лишения воинской службы, все, кроме одной — пули.

В начале 1990-х годов в Таджикистане попал под обстрел с другого берега наряд сержанта Вакулова. Бросившись наземь, под ближайший камень, сержант ударился головой и потерял сознание. Но это и спасло его. Придя в себя уже ночью, он обнаружил, что камень, за которым лежал без чувств, весь изрешечен пулями. [110]. Малейшее непроизвольное движение бойца могло стоить ему жизни. Афганские боевики пытались «достать» его с разных точек стрельбы, но каждый раз пулям не хватало всего миллиметра, чтобы достать неподвижное тело. Они бы достали сержанта, если бы он хоть чуть-чуть пошевелился. Было ли случайным то, что он упал за камень и лег за ним «как надо»? Сам солдат был уверен, что его там правильно уложил кто-то другой. Кто?.. Вот давайте такие «случайные совпадения» которые спасают солдат от пули и считать «чужой опекой». Чужая — в том смысле, что источник опеки пока не известен.

Чисто «по науке» не сложно вычислить вероятность существования такого счастливого солдата. Статистика знает все, например, то, что в Великой Отечественной средний солдат получал ранение раз в полтора года. Это средний. Тыловые части несли минимальные потери, а передовая цепочка редела ежедневно. Где тут найти единый аршин для определения «везучести»? Попал в тыловой обоз — и уже везунчик? Наверное, мерка может быть только одна — количество смертельно опасных ситуаций, которые удается за свою жизнь перебороть конкретно каждому человеку. Предположим, что вероятность выжить в, казалось бы, безнадежной ситуации все-таки не равна нулю, щедро предположим, что вероятность эта равна 1 проценту. Иными словами, из 100 человек, которым уготовано (гарантировано!) погибнуть, 1 человек все-таки обманет смерть. Тогда вероятность выжить после двух опасных переделок будет равняться 0,01х0,01=0,0001, т.е. теперь уже из 10 тысяч человек выживет только один счастливчик. Три сверхопасных жизненных испытания переживет один из 1 миллиона, четыре раза плюнет в лицо смерти один из 100 миллионов, пять раз — один из 10 миллиардов. Итак, если бы все было согласно законам теории вероятностей, то 5 раз избежать смерти не может никто, ибо на Земле всего-то 6 миллиардов человек, а во всех армиях мира — раз в тысячу меньше. Это «по науке», а как в жизни?

Счастливчиков в нашей истории не просто немало — их СЛИШКОМ МНОГО для того, чтобы утверждать, что все описанное случайно.