Тайны Инков

«Хотя собственно шаманский опыт можно оценить как опыт мистический на основании космологического представления о трех сообщающихся сферах, это космологическое представление отнюдь не принадлежит исключительно к идеологии сибирского и центрально-азиатского шаманства, ни к какому-либо другому шаманству. Оно является универсально распространенной идеей, связанной с верой в возможность прямого сообщения с небом». /Выделено автором./

В другом месте Элиад пояснял, что, по его мнению, «разброс» этих идей был результатом скорее прямого культурного влияния, чем какого-либо духовного механизма, содержащего представления о «вселенной» или «природе». Тем самым он подчеркивает воздействие на развитие шаманства «влияний с юга… которые изменили как космологию, так и мифологию и методы экстаза. Среди этих южных влияний мы должны принимать во внимание…в конечном счете месопотамские влияния…». Сантильяна и Дехенд пояснили свое собственное подобное представление тем, что тот же «самый древний» Ближний Восток является источником понятий, связанных с тремя сферами, семи или девяти небес, «столпа вселенной» и так далее.

По нынешним «обязательным правилам» науки, это представление ставит иное затруднение. Точка зрения гуманитарных наук состоит в том, что «самый древний» Ближний Восток — это семь тысяч лет тому назад, Месопотамия до культуры Эль Обейд. Перешеек через Берингов пролив исчез приблизительно одиннадцать тысяч лет тому назад, а вместе с ним, согласно авторитету ортодоксальной науки, исчез также всякий, даже самый случайный из контактов между Новым и Старым Светом. С другой стороны, три сферы из андской космологии и многократные небеса у майя и ацтеков — не говоря уже об андской оси вселенной, которая является красной нитью данной главы, — предполагают либо то, что следует искать другой, более ранний, чем древний Ближний Восток, источник происхождения этих особых идей, либо то, что такие идеи достигли Америки через еще недостаточно проверенные каналы диффузии. И не впадая в ошибку, мы сталкиваемся с основами «метаязыка», распространявшегося между различными экосистемами и широтами, но ни в каком-то «очевидном» смысле. Иначе по какой еще причине должны были бы, например, инки, с их столицей на 13 градусе южной широты, величать северное направление «высшей точкой» и ассоциировать его с «верхом», «крышей» и «горой»?

Используемый в предыдущих главах сравнительный материал неамериканского происхождения не имеет решающего значения для формирования Америки; изложенный до сих пор андский материал опирается на самого себя. Сведения из-за пределов Америки приведены в основном не для того, чтобы предположить вездесущность данной модели — хотя и для этого тоже, — а скорее, чтобы подсказать читателю, что что-то не верно в том, как нас учили понимать историю человеческой жизни на земле. От ступенчатых пирамид Вавилона до пирамид Паленке и от Dendera Зодиака до небесной Ламы обнаруживается наличие не некой слабой совокупности «верований» в загробную жизнь, а повсеместного и весьма структурированного языка, зеркально отражающего одинаково сложное понимание небесной механики, — и все это ради познания природы конечного удела человека. На поиски этого знания были направлены лучшие умы и народные сокровища древнего мира. Если бы оно пришло, то могли ли в результате потрясения те люди — серьезные люди — пускаться в рискованные путешествия на «край известного мира» в поисках родственных духов? Кто знаком с полинезийской навигацией, знает, что древняя технология соответствовала уровню своих задач, а полинезийские моряки были искусными мореплавателями. Историю их дел еще предстоит написать, но она не будет написана до тех пор, пока мы, современные люди, остаемся в неведении относительно того, что поиски имеют историю, которую составляет миф.

По иронии, как результат временного успеха в исследовании, наметившегося в предшествующих главах, меня одолели теперь мрачные раздумья. Как и «небо, земля и преисподняя» в азиатском шаманстве, три пача в андской космологии всячески указывали на концептуальную ориентацию на вертикальное, понимаемое как северное, по полярной оси небесной сферы. Эта ось занимала существенное место во всеобъемлющей схеме трех «миров». Однако индейского обращения к ней я как раз и не знал.