Тайны Инков

О волшебных свойствах тупайаури как талисмана непобедимости инков повествует инкский миф о главном сражении между инками во главе с Инкой Пачакути и их заклятыми врагами чанками. В разгар сражения, как говорится в мифе, Инку Пачакути поразил обморок, и голос с небес спрашивает, почему у него нет с собой тупайаури. Приходя в себя, он берет скипетр в руку и сплачивает своих людей. Чанки побеждены, и начало империи заложено. Обладание этим талисманом легитимности определяло судьбу инков.

Этимология слова тупа проясняет источник волшебных свойств тупайаури. Сравнение с кечуанским словом капак показывает, что стандарты для определения королевской власти неизменны. В языке кечуа глаголами, в которых используется корень туп-, являются тупай и тупуй, соответственно означающие «молоть, или скрести» и «измерять посохом», и такие же родственные слова существуют в аймара. Ряд инкских императоров, такие как великий Инка Тупак Юпанки, включали данное слово в свои имена. Тупак означает «тот, кто мелет», то есть такой же неотделимый от критериев «царствования» титул, как и капак, «тот, кто измеряет».

Таковы, следовательно, были отдельные части вопроса. Осталось лишь проверить их пригодность — на основе чисто андского материала. Я собирался выяснить, представлял ли образ, составленный из этих частей, мираж или изображение исторической действительности, не замечавшиеся со времен конкисты Перу.

VI

Я позвонил профессору Джинджеричу, который помогал мне в планетарии полтора года назад. Тогда он заметил мимоходом, что сам по себе планетарий не дает возможности взглянуть на планетарные сближения в прошлом, потому что это подразумевало необходимость поворачивать через каждый год машину в обратном направлении к желаемой точке в прошлом, а не просто повернуть машину на определенный год, игнорируя тем самым соответствующие положения планет. Чтобы добраться до 650 года н. э., пришлось бы настраивать прибор огромное множество часов. Эта крупица тайны тогда не казалась мне столь важной, поскольку я и не предполагал, что окажусь вовлеченным в андские знания о планетах.

«Вы должны консультироваться с планетарными таблицами», — сказал он.

«Планетарные таблицы?»

«Да».

«Вы имеете в виду те, что есть в книге? Вы, должно быть, только что смотрели в книге?»

«Да». Он, казалось, имел ангельское терпение. Затем он сообщил мне, что надо искать, и повесил трубку.

Итак… это было просто. Резкий переход от времен мифа к «реальному» времени застал меня врасплох. Я отправился в библиотеку, чтобы найти книгу с планетарными таблицами, мое состояние колебалось от надежды до полного уныния. Вопрос или проверка, которые я сформулировал, никак не выходили из головы. Либо я понял миф о Виракоче и Манко Капаке таким образом, который подтвердит их идентичность как планет и докажет, что в Андах в самой основе инкского мировоззрения действовал технический язык мифологии вплоть до конкисты, либо я ничего не понял. Если бы планетарные таблицы не смогли подтвердить миф Пачакути Ямки, я бы снова оказался не в состоянии объяснить, каким образом космология, такая как выражена в мифе о потопе и ламе, могла существовать в религиозном вакууме. Но больше всего я хотел, чтобы, оказалось истиной то, что в прошлом люди стремились связаться с будущим.

Анализ или «предсказание» астрономической ситуации, описанной в мифе Пачакути Ямки, был почти чудовищно точен. Утверждение Пачакути Ямки, что Виракоча «покинул Землю» через реку Чакамарка, долгое время казалось мне поддающимся одной, и только одной, астрономической интерпретации, а именно, что это событие произошло во время «потопа» около 650 года н. э. Этот вывод был основан не просто на доступной исторической информации, увязывающей «уход» бога Виракочи с началом эры местных войн; он также, казалось, логически вытекал из моего предполагаемого понимания технического языка в андской мифологии. Виракоча должен был уйти «мостом через реку» около 650 года н. э., если андские народы действительно обладали знанием, чтобы называть доступом к Земле связь между солнцем в июньское солнцестояние и Млечным Путем, ослабление которой совпало с упадком эпохи мира и ее заменой эпохой войны. Мост тогда пребывал в состоянии «погружения», и если Виракоча смог успешно выйти из этой смертельной спирали, то уйти он должен был именно тогда.