Тайны йога-центра

— Сын мой, я вовсе не нуждаюсь ни в каких деньгах мирян. Все, что оставил в этом мире и завещал мне Бенджамин, пойдет на нужды святой церкви.

— Да, да, я это и имел в виду, — поспешил исправиться Агарвал. — У меня есть к вам небольшой разговор. Дело в том, что Бенджамин переслал мне письмо, написанное им накануне гибели, в котором он просил обязательно связаться с вами.

— Ваша фамилия… — вполголоса начал священник, немного подавшись вперед.

— Агарвал, Сунил Агарвал. — Журналист быстро достал из кармана на этот раз свое настоящее удостоверение и протянул его священнику.

— Да, да, Бенджи мне о вас рассказывал в свой последний приезд. Что ж, пройдемте в дом.

Они поднялись по ступенькам, вышли через боковую дверь во двор и прошли к стоявшему рядом с церковью небольшому двухэтажному дому.

— Смирта, — позвал священник, когда они вошли в крохотную прихожую.

Из двери кухни показалась уже пожилая смуглая женщина с аккуратно зачесанными в тугой пучок смоляными с редкой проседью волосами, в белоснежном переднике, надетом поверх темно-синего платья с белым атласным воротничком.

— Приготовь нам чай и пожарь, пожалуйста, гренок.

Священник, чуть нагнувшись вперед, жестом пригласил Агарвала пройти в маленькую гостиную. Они удобно расположились в старых креслах, и сразу на колени святому отцу вспрыгнула темно-серая кошка, замурлыкала, а затем легла и задремала, поглаживаемая рукой хозяина.

— Так что вас интересует? — начал священник, продолжая при этом поглаживать спину кошки.

— Я только что был в доме Смитов — там творятся странные вещи. Кто-то на днях проник в гостиную и выдрал из семейного альбома все фотографии, на которых был изображен Вилли, а также Джон Голифакс. Старик привратник сказал, что некоторые из этих фотографий делали в свое время вы.

— Да, в последние дни эти «привидения», как их называют местные жители, хорошенько потрудились не только в доме Смитов. У меня альбом фотографий и вовсе исчез. Видно, кому-то некогда было искать отдельные нужные ему снимки, вот и взял все. Даже с могилы Джона Голифакса фото похитили.

— Значит, здесь есть действительно какая-то тайна. Но теперь вряд ли удастся что-нибудь узнать. Наверное, меня уже кто-то сумел опередить. — Агарвал сжал губы и посмотрел в потолок.

— Никогда не следует терять присутствие духа и надежду, сын мой. Господь поистине всемогущ и помогает тем, кто ищет справедливость и правду, — как показалось Агарвалу, с какой-то хитринкой в голосе произнес священник и затем добавил: — Только сначала выпьем чаю. Я человек пожилой, поэтому хотя сейчас и четыре часа, но по-летнему уже пять, а я не меняю своих привычек, которые достались к тому же по наследству. Так что чай в пять часов я стараюсь никогда не пропускать и благодарю господа за то, что он мне все еще дает возможность наслаждаться хоть этим в моей жизни.

Священник кивнул появившейся в дверях горничной, та будто ждала этого сигнала и, исчезнув за дверью, вскоре вернулась с подносом, от которого исходил аромат крепкого чая и свежеподжаренных гренок.

Они выпили чаю. Агарвал, как всегда, по-журналистски чуть спеша, священник, не торопясь, с большими остановками.

— Ну что ж, еще раз поблагодарим господа и вернемся к нашим баранам, — произнес священник, поставив чашку на стол и вытирая краешек губ белой накрахмаленной до блеска салфеткой. — Злоумышленники, очевидно, не знали, сын мой, что у меня есть еще один альбом. Подождите, я сейчас его покажу.

Священник поднялся с кресла, вышел из гостиной в прихожую, и Агарвал услышал, как он поднимался вверх по лестнице. Минут через пять, когда Агарвал уже успел внимательно изучить все, что находилось в гостиной, и полюбоваться выложенным голубыми изразцами небольшим камином, вновь послышались неторопливые шаги священника, спускавшегося по лестнице.

— Вот то, о чем, вероятно, не знало ни одно «привидение».

В руках у священника Агарвал увидел небольшой, форматом вдвое меньше обычного, альбом.

Сев снова в кресло рядом с Агарвалом, священник полистал альбом, нашел, что искал, и протянул альбом Агарвалу. На снимке были изображены двое юношей лет по семнадцати — один высокий, с вьющимися светлыми волосами, другой — наоборот, очень маленький, ниже первого на голову, темноволосый с двумя крупными родинками на левой щеке. Агарвал чуть было не вскрикнул — до того второй был похож на Вилли Смита.

— Это, — священник показал на светловолосого юношу, — Вилли. Снимок я сделал за месяц до гибели отца Вилли. А рядом — сын Голифакса — Джон.

— Теперь мне понятно, почему Бенджамин был так взволнован, когда вернулся из своей последней поездки в ваш город. Ведь тот, кого он считал своим братом, на самом деле был Джоном Голифаксом, — как бы рассуждая про себя, тихо сказал Агарвал.

Священник несколько раз быстро перекрестился и что-то зашептал. Кошка, почувствовав волнение хозяина, проснулась и быстро спрыгнула на пол.

— Как же так? Значит, тот, кто лежит в могиле там, во дворе, Вилли Смит? — взволнованно сказал он, покачал головой и вновь несколько раз перекрестился.