Тайны Храмовой горы. Иерусалимские воспоминания

Бедуины подобрали монаха и взяли его с собой. Один старый номад хвалил его верблюда, говоря, что такому животному нет цены в пустыне. Юсуф помнил, как монах открыл глаза и попросил пить. Пересохшими губами он ответил на вопрос кочевника, как его имя и откуда он. Монах еле слышно прошептал имя: Матта. Он был египетским монахом и заблудился в пустыне. Бедуины взяли его с собой, но за лечение и уход они забрали у него верблюда.

Старый номад не мог нарадоваться на это животное. Монаха же высадили радом с одним христианским монастырем уже в Израиле. Следующей ночью отцу Юсуфа приснился сон, что, милостью Аллаха, он был восхищен в рай. Там, среди невероятного великолепия, он встретил семь священных зверей ислама: верблюда пророка Илии, ягненка Авраама, кита Ионы, крылатого коня Аль-Бурака, муравья и удода Соломона и, наконец, собаку Семи Спящих Эфесских отроков.

Отец Юсуфа внимательно присмотрелся к верблюду пророка Илии и увидел, что он — точная копия верблюда коптского монаха Матты, которого спасли бедуины. Проснувшись, он решил, что Аллах послал ему явный знак. Юсуф помнил, как отец подошел к старому номаду и предложил большую цену за этого верблюда. Тот поначалу только размахивал руками, показывая, что ни за что не согласится отдать этого верблюда. Но затем здравый смысл в нем превозмог голос сердца, и он уступил животное за большую цену.

Юсуф помнил еще, как отец посадил его на сказочного верблюда и сказал, при этом: «Сын мой, ты станешь великим человеком». Они поехали через Палестину и Аравию в родной Йемен.

Но по пути его отец потерялся. Когда это случилось, он как раз сидел на верблюде, которого считал настоящим верблюдом пророка Илии из рая. В пустыне поднялся хамсин, и плачущего Юсуфа подобрали спустя несколько дней в районе Медины. Мальчик лишь плакал и звал отца. Но тот бесследно пропал вместе с верблюдом. Это происшествие тогда наделало много шума, его трактовали в мистическом ключе.

Некоторые йеменские шииты, с которыми он вел переговоры, даже посчитали, что его отец стал «невидимым Имамом» и охраняет мир своим присутствием.

Однако Юсуф считал совсем по-другому. Почему-то он винил в смерти отца этого коптского монаха отца Матту. В кошмарах он представлялся ему христианским шайтаном-крестоносцем, злобным колдуном и опасным джинном, наславшим хамсин и забравшим своего верблюда с помощью волхований. Ведь от ребенка не укрылось, что монах был недоволен решением старого номада отнять у него животное.

Юсуф отложил эту историю в своем сердце. Он с отличием закончил медресе, но предпочел сытому покою муллы беспокойные будни охранника Харам-эш-Шериф. И вот несколько месяцев назад он увидел отца Матту, сидящего на площадке рядом с коптским и эфиопским монастырями в старом плетеном кресле. Отец Юсуфа, конечно, был ревностным мусульманином, но и наполовину эфиопом по крови, поэтому иногда страж приходил в эфиопский монастырь и слушал службу на древнем языке геез. И вот он увидел этого шайтана и владельца верблюда пророка Илии, на котором его отец сгинул в пылевом тумане хамсина. Это был монах Матта, он был слеп и находился, похоже, на покое. Юсуф тогда только презрительно сплюнул и пошел прочь. Для него это стало знаком, что ему не следует посещать христианские монастыри, где властвует шайтан. Спустя какое-то время он совершенно забыл о копте, вплоть до этого страшного сна.

Он не был суеверным человеком, но то, что произошло с его отцом много лет назад, сон отца и вот — еще один сон уже самого Юсуфа — убедили его, что этот монах Матта и на самом деле является опасным шайтаном.

В последнем сне монах зашел в священную мечеть Аль-Акса, и все стражи послушно последовали за ним. Матта был одет в старый эфиопский подрясник и не реагировал ни на какие окрики. Копт подошел к михрабу Марьям и остановился там, преклонив колени. Он восхвалял мать Исы, да будет доволен им Аллах! Затем он обернулся к Юсуфу и громким голосом сказал по-арабски:

Вы забрали моего верблюда! Вы забрали мой храм! Вы забрали моего верблюда! Вы забрали мой храм!

Затем монах стал выгонять стражей из Аль-Акса, утверждая, что, на самом деле, эта чтимая мечеть — древняя христианская базилика Неа. И настало время, чтобы возвратить ее ко Христу — истинному Богу.