Тайны космонавтики

Спасатели прибыли на место только вечером и увидели яму глубиной примерно шесть метров. Оттуда доставали и вынимали все, что можно было вынуть. Два батальона солдат двое суток прочесывали местность. Собирали абсолютно все, что попадалось под ноги, — от стекляшек до фантиков, несколько раз просеивали почву через сито. Точку в поисках поставил летчик-космонавт Алексей Леонов: «Поначалу нашли следы Серегина — его демисезонную куртку. А вот следов Юрия Гагарина найти не удалось, обнаружили только его планшет и портмоне с портретом Королева. Поэтому было основание верить, что Юра катапультировался. Однако следов катапульты не нашли… Находки были куда страшнее. Дело в том, что накануне мы с Юрой были в гостинице «Юность», что в Лужниках, и он там ходил подстригаться. Я тогда обратил внимание, что на шее у него бархатная, темно-коричневая, размером миллиметров пять родинка… Ну, и когда мне показали все, что собрали, в эмалированное ведро, я увидел… эту самую родинку. И сказал — все, больше можно не искать, это Юрий».

Летчик-космонавт СССР Ю. Гагарин (второй слева) и космонавт Алексей Леонов (слева) после очередного полета на истребителях «МиГ-15»

…Сразу же после катастрофы Гагарина и Серегина была создана правительственная комиссия по расследованию. В нее входили представители ЦК КПСС, Министерства обороны, КГБ, а также ученые из летных и медицинских институтов. Курирует работу комиссии секретарь ЦК Дмитрий Устинов, будущий министр обороны. Были собраны и тщательно изучены обломки и детали «МиГа-15» — всего 95 процентов сухого веса самолета. За 4 месяца накопилось 29 томов документов. Кажется, ничто не должно ускользнуть от внимания поисковиков. Но расследование заходит в тупик — из полутора десятков версий ни одна уверенно не объясняет случившегося и не отвечает на некоторые вопросы. В частности, как при нормальном полете могла сложиться аварийная ситуация? Почему она развивалась так стремительно? Почему летчики не катапультировались? В итоге комиссия сформулировала официальную версию аварии — она произошла из-за резкого маневра для предотвращения входа в первый слой облачности или отворота от шара зонда, в усложненных метеоусловиях. Но она и сегодня для многих экспертов звучит неубедительно.

Специалисты предположили столкновение с воздушным шаром (метеорологическим зондом), после которого самолет сорвался в штопор. Тогда эти зонды запускали для получения параметров атмосферы по высоте. Летчик-космонавт Виктор Горбатко указывает на возможность столкновения с зондами, которые запускали ракетчики: «В этих зондах существовала снизу 3-килограммовая подвеска — по сути, ящик с инструментами. Он небольшой, но при большой высокой скорости самолета будет возможен сильный удар. А ракетчики о запуске зондов никого не оповещали. Может быть, этот зонд близко прошел или чиркнул, и они сделали резкий отворот — все-таки «МиГ-15» нельзя сравнить с современными самолетами». И действительно, в районе падения самолета нашли десятки воздушных шаров диаметром от 8 до 16 метров. Вот только записи метеорологов говорили, что время запуска шаров не совпадало со временем катастрофы.

Входивший в состав правительственной комиссии по расследованию обстоятельств этой трагедии бывший эксперт сотрудник НИИ-13 эксплуатации и ремонта авиационной техники, полковник в отставке Игорь Кузнецов обратил внимание на то, что в самолете мог остаться полуоткрытым один из вентиляционных кранов. Это можно было обнаружить только на высоте. Летчики, скорее всего, и обнаружили, выполнив первое упражнение — восьмерку. Дальше они выполняют действия строго по инструкции — именно так учат испытателей. А инструкция гласит — если кабина разгерметизирована, нужно прекратить выполнение задания, экстренно снизить высоту полета до 2 тысяч метров и возвращаться на аэродром.

При этом скорость вертикального снижения у Гагарина и Серегина достигла невероятной величины — 145 метров в секунду. В этом случае в разгерметизированной кабине давление росло лавинообразно. Такой быстрый перепад давления, по мнению Кузнецова, мог вызвать у летчиков потерю сознания или по крайней мере предобморочное состояние. А если пилот оказался в предобморочном состоянии, то самосознание у него возвращается через 5–15 секунд, способность оценивать обстановку и понять, что с ним происходит, — через 15–25 секунд, а способность целенаправленно управлять самолетом возникает через 30–120 секунд.

Военный самолет «МиГ-15»

Между тем техническая экспертиза заявила однозначно — экипаж «МиГа» боролся до конца. После удара о землю фюзеляж самолета находился на поверхности, а не зарылся в глубину, как бывает при неконтролируемом падении. При анализе остатков мышц выяснилось, что напряжены они были у Серегина. Это означает, что при выводе из штопора он пилотировал самолет, как инструктор взял это на себя. Поэтому насчет потери сознания — это абсолютная чушь.