Тайны космоса

Однако положение «Союза-1» на орбите было неустойчивым, его крутило, стыковка оказалась бы невозможна. Старт второго корабля окончательно отменили, а Комарову передали команду начинать спуск. Чем он закончился, всем известно: раскрутку остановить не удалось, и при открытии основного парашюта его купол был смят — скрученные стропы не дали ему раскрыться полностью. «Союз-1» на большой скорости врезался в нашу твердую планету.

Ни дублеру Комарова — Гагарину, ни командиру «Союза-2» на выручку товарища отправиться не разрешили: технические возможности кораблей препятствовали этому.

Спустя полтора года после трагедии «Союз-2» был запущен в беспилотном варианте: нужно было убедиться, что все недочеты в конструкции были устранены.

Несчастья тем временем продолжали преследовать отряд космонавтов. 27 марта 1968 года, как уже говорилось, погиб Ю. А. Гагарин. Командиром отряда вместо него был назначен В. Ф. Быковский. Его и трех других космонавтов — А. Леонова, Н. Рукавишникова и В. Кубасова — рекомендовали для участия в новой программе «Л-1». В переводе на обыденный язык это означало, что они начали готовиться к высадке на Луну.

Впрочем, о лунной программе, связанных с нею перипетиях и слухах мы поговорим в следующей главе. Здесь же, заканчивая разговор об околоземных делах, приоткроем еще одну страницу советской космонавтики.

Забытый отряд. Всем известны наши покорительницы космоса Валентина Терешкова, Светлана Савицкая и Елена Кондакова. Но мало кто знает, что всего в стране к полету в космос готовились 17 женщин. И судьба многих из них вовсе не была звездной.

История женских космических экспедиций началась в 60-х, когда Советскому Союзу нужно было «закрепить» успех Юрия Гагарина. Так первой женщиной-космонавтом в 1963 году стала Валентина Терешкова, отобранная из пяти готовившихся кандидаток по двум «основным характеристикам» — членству в комсомоле (а не в партии) и принадлежности к рабочей семье.

Терешковой удалось показать всему миру, что возможности советских людей не знают границ. Однако специалисты, готовившие полет, остались не слишком довольны его результатами, хотя об этом не принято говорить открыто до сих пор.

Тем не менее две женщины-дублера и еще две, остававшиеся в резерве, которым предстояло лететь вслед за Терешковой, так никогда и не полетели. Руководители отрасли решили, что все-таки космос не женское дело, и за ненадобностью отчислили их из отряда космонавтов.

Впрочем, спустя 15 лет руководство пересмотрело свою точку зрения. После того как в 1978 году США набрали в космонавты первых женщин, СССР не мог оставить этот шаг без достойного ответа. В 1979 году сначала по секретным институтам, а потом и по открытым научным организациям вновь начались усиленные поиски кандидаток в космонавты.

«В полуприказном порядке меня пригласили пройти медкомиссию. На обследование собрались толпы женшин, но никто из нас не знал, зачем мы здесь», — вспоминает ведущий научный сотрудник Института медико-биологических проблем (ИМБП) Елена Доброквашина.

Женщинам не объяснили, зачем их подвергают различным медицинским тестам, почему столь большое внимание уделялось «моральному облику» — в частности, им запрещалось появляться в ресторанах, где могли оказаться иностранцы. Не сказали, почему не разрешалось иметь детей и делать аборты.

Лишь тем, кто прошел жесткий отбор до конца, объяснили: столь строгая конспирация связана с работой в космосе. И многие кандидатки решили бросить свою прежнюю работу, чтобы вплотную заняться новой, даже не задаваясь вопросом: «А почему, собственно, все это — тайна?» Значит, так надо, полагали советские люди. И добровольно шли на изрядные жертвы.

Скажем, та же Доброквашина, будучи практикующим врачом, собиралась писать докторскую диссертацию. Но решила бросить все и рискнуть. «У меня всегда в характере была авантюрная жилка», — говорит она.

Впрочем, желание претенденток полететь в космос, отменное здоровье и высшее образование оказались вовсе не главным в отборе будущих космонавтов. «Основное требование — безупречная анкета», убеждена Доброквашина, которой пришлось пройти десятки собеседований, дать множество расписок и даже пообещать не иметь детей, потому как в любой момент нужно было быть готовой лететь в космос, а дети привязывают к Земле. «Для меня самое сложное оказалось пройти комиссию ЦК партии, где обсуждалось мое персональное дело о разводе», — продолжает Доброквашина, которая к моменту набора в космонавты уже восемь лет была замужем во второй раз.

Лишь семь женщин (два инженера и пять врачей) были признаны соответствующими критериям. Через пару лет к ним добавились еще три дамы.

Потом началась собственно подготовка. «Трудным был первый год, когда приходилось заниматься по 14 часов в сутки — масса технических дисциплин, физподготовка, прыжки с парашютом…» — вспоминает Елена Доброквашина. Не просто было смириться и с тем, что «больше не принадлежишь себе». Причем никто никогда не объяснял, почему нужно поступать так, а не иначе — требовалось просто подчиняться.