Тайны кремлевских жен

А в скором времени в Бухару начали съезжаться на постоянное жительство многочисленные родственники и земляки Каримова из Кашкадарьинской области. Именно этих людей назначал Абдувахид Каримович на самые ключевые посты. Остальным должности продавались за взятки. В конечном итоге это привело к тому, что коррупция проникла во все сферы бухарской жизни: на предприятия и в учреждения, в колхозы и совхозы, в советские и партийные органы, в школы и институты, в кровь и мозг людей. Деньги сыпались к Каримову буквально каждый день, и он порой даже не успевал их пересчитывать, просто сваливал в кучу.

Особенно щедрым источником финансирования первого секретаря обкома был директор Бухарского горпромторга Шоди Кудратов. В свое время Абдувахид Каримович оказал ему маленькую услугу, устроив его шурина Камила Халилова директором фирменного магазина «Алмаз», да и вообще старался закрывать глаза на то, что происходит в городской торговле. С тех пор у Шоди Кудратова появилась прекрасная возможность превращать презренные купюры в стойкую валюту драгметаллов. Почти ежемесячно он скупал в «Алмазе» крупные партии золота и бриллиантов. Кроме этого, у него были какие-то свои отношения с подпольными торговцами драгоценностями, поставлявшими Шоди Кудратову золотые монеты царской чеканки. По рассказам сына Каримова Беходира, Шоди довольно часто появлялся в отцовском доме и каждый раз приносил с собой туго набитый деньгами портфель, золото и драгоценности.

Вряд ли догадывался заместитель министра внутренних дел СССР Юрий Михайлович Чурбанов, что встречающий его человек с депутатским значком на лацкане пиджака обладает состоянием, за которое среднему советскому рабочему придется трудиться четыреста шестнадцать лет. Однако прием, оказанный высокому гостю, давал все основания полагать, что первый секретарь обкома щедрый хозяин. Все бы хорошо, если бы не маленькая неприятность.

Прямо из аэропорта отправились в город Газли. Здесь не так давно произошло землетрясение, были разрушены некоторые дома, пострадали люди. И поэтому Юрий Михайлович высказал желание посетить этот маленький городишко.

Возле одного из магазинов Чурбанов велел притормозить. Вылез из машины, долго смотрел на витрины, потом прошел внутрь. Спросил продавщицу: чем, мол, торгуете. Та резонно ответила: дескать, что с базы присылают, тем и торгуем. Тут еще какая-то вздорная тетка подскочила, стала жаловаться насчет мяса и вообще плохого снабжения. Они, конечно, не знали, что перед ними человек от торговли далекий, но уж если кругом него крутятся областные начальники, значит, не иначе шишка, которой можно излить все свои горестц и печали. Чурбанов хмурился и все больше мрачнел. Каримов почувствовал, как по позвоночнику стекает холодная струйка пота. Еще на улице Юрий Михайлович наговорил Абдувахиду Каримову массу неприятных слов, да и в машине, по пути в Бухару, склонял его на разные лады. Послать бы Абдувахиду Каримову этого мальчишку куда по-дальше, однако ж нельзя: какой-никакой, а все же начальник, особо приближенное лицо к генсеку, крутится в высших сферах, того и гляди, ляпнет что-нибудь нехорошее об области.

Днем приехали в загородную резиденцию обкома, известную под названием «Красная дача». Здесь высоких гостей уже ждал плотный обед, состоявший из ароматного бухарского плова, специально приготовленного по этому поводу национального блюда «тандыркабоб» — зажаренного целиком барашка, наваристого лагмана с тонкими полосками лапши, свежайших — в росе — кистей кишмиша и нежных, бархатистых абрикосов.

За обедом Юрию Михайловичу накинули на плечи шикарный золотошвейный чапан. Такие халаты бухарские мастерицы вышивали по нескольку месяцев, ценились они очень высоко, а потому преподносились только самым уважаемым гостям, вроде Юрия Чурбанова. Материалы дела.

Чурбанов: «Когда обед завершился, то мы с Каримовым поднялись на второй этаж дачи… и во время осмотра он сунул мне в карман то ли брюк, то ли кителя сверток из бумаги… Было понятно, что передается взятка, что в свертке находятся деньги. Вечером в номере я вскрыл сверток и обнаружил там деньги в сумме 10 000 рублей. Как я понимал, Каримов дал мне эту взятку для того, чтобы заручиться моей поддержкой. Было видно, что ему хотелось оставить о себе хорошее впечатление, видимо, он опасался и того, что об увиденных недостатках я могу сообщить в ЦК КПСС».

Сколько таких сверточков и упаковок привез Юрий Михайлович из того вояжа по Узбекистану, никому не известно. Даже самому Юрию Михайловичу. Вернувшись к себе домой на улицу Щусева, он с удивлением обнаруживал в карманах, в коробках с фруктами, в портфелях и чемоданах новенькие банкноты и даже не мог припомнить, от кого и когда их получил. Все смешалось в голове Юрия Михайловича, генеральские мундиры, водка, шумные застолья, азиатские лица, червонцы и звуки военных маршей. Он рассеянно раскладывал деньги по ящикам своего рабочего стола, сам еще недостаточно хорошо понимая, что он будет делать с такой прорвой хрустящих купюр.