Тайны Кремля<br />Сталин, Молотов, Берия, Маленков

Шаталин удерживался «наверху» вплоть до опалы своего покровителя, Маленкова — до февраля 1955 года. Шкирятов — до своей смерти, последовавшей в 1954 году. Менее других повезло только Александрову. Он пал жертвой межгрупповой борьбы в узком руководстве в 1947 году.

Не менее показательными для доказательства установления стабильности в высшем эшелоне партийной структуры власти служат и сроки пребывания на своих постах первых секретарей ЦК компартий союзных республик, а также приравненных к ним по положению первых секретарей московской и ленинградской парторганизаций. Многие из них, избранные впервые или переизбранные в соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 29 марта 1938 года, проработали по семь-восемь, а то и более лет. Например, Н. С. Хрущев на Украине, при десятимесячном перерыве — до 1950 года, П. К. Пономаренко в Белоруссии — до 1948 года. М. Д. Багиров в Азербайджане и Г. Арутинов в Армении — до 1953 года, К. И. Чарквиани в Грузии — до 1952 года, А. А. Кузнецов в Ленинграде — до 1946 года, А. С. Щербаков в Москве — до 1945 года. Избранные в 1940 году Н. Каротамм в Эстонии — до 1948 года, Бородин в Молдавии — до 1949 года, Я. Калнберзин в Латвии — до 1959 года, а Снечкус в Литве — до 1974 года.

Исключение из общего правила составили лишь первый секретарь МК и МГК А. И. Угаров, арестованный в декабре 1938 года, да руководители парторганизаций среднеазиатских союзных республик, казахстанской — Н. А. Скворцов, туркменской — Я. А. Чубин, таджикской — Д. 3. Протопопов, киргизской — А. В. Вагон и узбекской — У. Юсупов, по различным причинам (главным образом, из-за своей национальности) смещенные сразу же после окончания Великой Отечественной войны.

Именно таким образом всего за два года — срок более чем непродолжительный, в Советском Союзе сформировался практически новый по составу эшелон высшей, двухуровневой власти — союзной и республиканской. Одновременно произошло и его структурирование, нашедшее прежде всего наиболее четкое выражение в условных пяти категориях ежемесячной зарплаты, которые в июне — декабре 1938 года ввели постановлениями СНК СССР, которым, естественно, предшествовали аналогичные решения ПБ[133]:

2500 рублей, наивысшая, приблизительно в девять раз превышавшая среднюю ставку квалифицированного рабочего и служащего — председателю ПВС СССР, председателю СНК СССР и его заместителям, главам союзных наркоматов промышленности группы «А», внешней торговли и финансов, председателям Госплана и КСК, то есть первоначально — для двадцати одного должностного лица;

2300 рублей — секретарям и начальникам управлений ЦК ВКП(б), председателю КПК, а также для председателей ПВС РСФСР, УССР, КазССР, БССР, ГрССР, АзССР, УзССР — для двенадцати человек;

2200 рублей — заместителям председателя КПК, начальникам управлений ЦК ВКП(б) — для тринадцати человек;

2000 рублей — прокурору СССР, остальным наркомам СССР, председателям СНК союзных республик, московского и ленинградского областных, хабаровского и приморского краевых исполкомов — для тридцати четырех человек;

1800–1750 рублей — председателю Верховного суда СССР, председателям ПВС АрССР, КирССР, ТаджССР, ТуркССР, заведующим отделами ЦК ВКП(б), вторым секретарям ЦК компартий союзных республик, московского и ленинградского обкомов, хабаровского и приморского крайкомов — для семидесяти человек.

Кроме того, разумеется, был определен уровень ежемесячной зарплаты и еще для пятнадцати человек — первых секретарей ЦК компартий союзных республик, московского и ленинградского обкомов, хабаровского и приморского крайкомов. Логично предположить (документы на этот счет пока не обнаружены), что она должна была составить сумму от 2000 до 2200 рублей.

Всего данная тарифная сетка охватывала при своем введении сто шестьдесят пять человек. Однако не приходится сомневаться в том, что далеко не все они обладали равным положением и, соответственно, правами. Пять категорий зарплаты только очертили границы номенклатуры ПБ, иными словами — широкого руководства. И тех, кто действительно принимал участие в принятии, обсуждении, либо лишь в подготовке наиболее важных решений, и тех, кто потенциально мог надеяться рано или поздно подняться в этот верхний слой власти.

Действительно, сама по себе, только по своим размерам, зарплата еще никак не могла убеждать в особом, исключительном положении тех, кто ее получал. Ведь примерно такую же имели солисты оперы и балета Большого театра, старейшие актеры МХАТа. Помимо этого, некоторым деятелям искусства дополнительно, в виде пока негласных премий — до установления регулярной системы официальных, сталинских — выплачивали по тем временам поистине астрономические суммы. Например, в марте 1939 года, за создание таких кинофильмов, как «Ленин в 1918 году», «Щорс» и «Человек с ружьем», имевших огромное пропагандистское значение, режиссерам М. И. Ромму, А. П. Довженко, С. И. Юткевичу — по 100 000 рублей, операторам Б. И. Волчеку, Ю. И. Екельчику, Ж. К. Мартову — по 30 000, актеру Б. В. Щукину, исполнявшему роль Ленина, — 20 000[134].