Тайны Кремля

Конкретно это свелось к тому, что у нас сложилось такое мнение — хорошо было бы сейчас добавить. Сейчас два кандидата в Политбюро. Первый кандидат Берия и второй Шверник. Хорошо было бы довести до пяти, трех еще добавить, чтобы они помогали членам Политбюро работать. Скажем, неплохо было бы товарища Вознесенского в кандидаты в члены Политбюро ввести, заслуживает это, Щербакова — первого секретаря Московской области, и Маленкова — третьего. Я думаю, хорошо было бы их включить.

Андреев. Желает ли кто высказаться? Нет. Голосуется список в целом. Кто за то, чтобы принять предложение товарища Сталина, поднять руки. Прошу опустить. Кто против? Нет. Воздержался? Нет. Предложение принято»[192].

С этого момента узкое, неофициальное руководство СССР стадо выглядеть следующим образом. Чисто партийные структуры в нем представляли Сталин, Андреев, Жданов, Маленков, причем не столько как члены, кандидат в члены ПБ, сколько как секретари ЦК — то есть те, кто фактически и возглавлял аппарат, реально руководили им, направляя всю деятельность ВКП(б) в центре и на местах. Государственные структуры — Молотов, Микоян, Каганович, Берия (последние двое всего за неделю перед тем были введены еще и в ЭкоСо[193], что до некоторой степени восстановило прежнюю роль Лазаря Моисеевича и весьма усилило роль Лаврентия Павловича, которого, ко всему, 3 февраля еще и утвердили зампредом СНК СССР[194], благодаря чему он окончательно обошел по властным полномочиям Ворошилова), Вознесенский, а также Булганин. Последний оказался единственным из десятерых, оставшимся всего лишь членом ЦК, что делало его полностью зависящим от воли Сталина, его покровителя.

Можно было теперь говорить и о реальном омоложении руководства. Подтверждать тот подход, который и послужил Сталину формальным предлогом расширения ПБ. Сам он был самым старым — ему шел 62-й год, пожилыми — 52-летний Каганович и 50-летний Молотов, все же остальные, семеро, то есть большинство, находилось, примерно, в одном возрасте — от 37 до 45 лет.

Именно новая по составу «десятка», а отнюдь не четырнадцать членов и кандидатов в члены ПБ, полностью взяла на себя принятие всех наиболее ответственных, важнейших решений по вопросам как внешней, так и внутренней политики, по определению характера и темпов развития народного хозяйства. Легко подтверждается такое утверждение неуклонным снижением числа официальных — протокольных — заседаний ПБ. Если в 1936 году их было еще девять, в 1937 году — шесть, в 1938 — три, а в 1939–1940 годах — всего по два, то за первую половину 1941 года — ни одного! Однако фактическое количество решений, принимаемых в тот же период от имени ПБ, за него, отнюдь не снизилось, осталось на прежнем уровне. Составляло, соответственно по годам, 275, 346, 290, 306, 315 и 148 решений[195].

Благодаря происшедшему, окончательно структурировались и все эшелоны широкого руководства. Следующую в нем по значимости, по роли во властных структурах, элитную группу составили не вошедшие в узкое руководство члены и кандидаты в члены ПБ — Ворошилов, Калинин, Хрущев, Шверник, Щербаков, чьи узкие функции были ограничены конкретной должностью и которые лишь изредка привлекались к участию в принятии общих решений. Сюда же относились и заместители председателя СНК СССР — Вышинский, Землячка, Косыгин, Малышев, Мехлис, Первухин[196], занимавшие весьма высокие посты, курировавшие работу нескольких наркоматов.

В третью по нисходящей властную группу вошли наркомы СССР, не имевшие каких-либо иных, по совместительству, государственных или партийных должностей, и заведующие небольшими, но самостоятельными отделами ЦК ВКП(б) — организационно-инструкторским, школьным. Все они занимались деятельностью в общесоюзном масштабе. Наконец, последняя, четвертая группа объединяла первых секретарей ЦК компартий союзных республик (за исключением Хрущева), крайкомов, обкомов. Хотя теперь они и утратили прежнее значение резерва, источника пополнения власти союзного уровня, но все еще (или пока еще?) сохраняли господствующие позиции в пределах своего региона, повседневно руководили работой 12835 парт-функционеров — своих подчиненных[197].