Ехали мы долго. Час умудрились только в пробке простоять. Солнце через стекло начало беспощадно расплавлять наши тела, но водитель включил кондиционер, и я сразу направил один из вентиляторов на себя. Он негромко включил радио, и в целом, поездка не была сильно напряженной. Разговорами мы друг друга не развлекали. Да и я не знал, о чем можно с ним поговорить. Спросить о пункте назначения? Смысла не было, раз мы скоро прибудем на место. Спрашивать, что нас там может ждать, тоже не хотелось. Скорее всего выглядело бы странно. Я не знаю, насколько он осведомлен о моей персоне. Так же, как Эмилия, которая презирает меня или все же чуть поменьше. Мне уже казалось, что все из ордена всё обо мне знали. Только я блуждаю в потемках. Стоило подумать об Эмилии и сразу захотелось ее увидеть. Как это не прискорбно, но я тосковал. Хотя кроме обидных вещей, она больше ничего мне не говорила. И все же, мне почему-то ее не хватало рядом.
Машина остановилась на шоссе, чуть свернув в траву. Водитель не торопился выходить, я последовал его примеру. Он выключил радио с кондиционером, и на половину открыл окна, с моей стороны тоже. Вдоль шоссе располагался лес. Машин почти не было. Щебетание птиц и легкое дуновение ветра. Нам повезло, что солнце не дотягивалось до нас, иначе без холодного воздуха мы бы зажарились. Я спокойно сидел в ожидании действий напарника. Вокруг совершенно ничего не происходило. Если так будет продолжаться и дальше, придется нарушить тишину и отправиться пешком до ближайшей остановки. С работы я не отпрашивался, и никого не просил меня заменить. Такие вопросы обычно решаются заранее. А работа не пыльная, очень бы не хотелось терять такой заработок. Я еще никому не сказал, что сидеть тут до бесконечности не смогу, дав фору в пару часов. Столько я еще продержусь.