Тайны лунного света

…И каждый твой порыв, твой каждый стон
Отмечен Мной и понят и зачтен.
Твои молитвы в сердце я храню:
Попросишь мира – дам тебе резню.

Спокойствия? – Девятый взмою вал.

Разрушишь тюрьмы? – Вырою подвал.
Раздашь богатства? – Станешь всех бедней,
Ожидовеешь в жадности своей!

На подвиг встанешь жертвенной любви?

Очнешься пьяной по плечи в крови.
Замыслишь единенье всех людей?
Заставлю есть зарезанных детей!

Ты взыскана судьбою до конца:

Безумием заквасил я сердца.
И сделал осязаемым твой бред.
Ты – лучшая! Пощады лучшим нет…

Стихотворение было написано в 1923 году после окончания Гражданской войны в России. Тогда, под знамёнами Зла противостояли друг другу люди добрые и злые. «Вот оно – детище Зла, – думал Мастер. – Как и с помощью чего мне бороться с таким противником? Он по моим щекам бить не будет, наоборот, ласкать станет, чтобы душу мою забрать. Сам не замечу, как на стороне зла окажусь».

7. Пожар

Как помочь Мастеру думал и отец Николай. Он приехал за советом к настоятелю С-кого монастыря, игумену Глебу. Небольшой монастырь находился в живописной горной местности, был спрятан от внешнего мира и действовал автономно. В нём жили три насельника и настоятель, с утра до вечера занятые служением Богу и хозяйственными работами. Раз в две-три недели один из них спускался в соседнее село, расположенное в шести километрах от монастыря, и приносил муку и сахар. Всё остальное, необходимое для жизни, росло на огороде и в саду. Мёд поставляла монастырская пасека, а молоко – Бурёнка, так звали корову. Для перевозки тяжёлых вещей или встречи гостя преклонного возраста был ослик Ося.

Почту монах забирал в селе. Телефонной связи в монастыре не было, электричества и других благ современной цивилизации тоже. Не посещали монастырь и отдыхающие на Черноморском побережье, по горной дороге проехать было невозможно. Лишь иногда под вечер забредали потерявшиеся туристы, промокшие, озябшие и голодные. Здесь они находили приют и скромную пищу. Утром, переночевав на сеновале и выпив молока утренней дойки, они с благодарностью покидали гостеприимный кров. А вернувшись в свои города рассказывали о сказочном посещении средневековья. Казалось, что для обитателей монастыря время остановилось.

– Да, отец Глеб, Ваш монастырь можно считать прихожей к царству Божьему, – сделав глоток из чашки с чаем, сказал отец Николай. – Тишина, красота, душевное спокойствие, молитвенное пение восходит прямо к Господу Богу. Все неприятности и зло человеческой жизни остались далеко, и, я надеюсь, никогда не затронут вас.

– Спасибо, отец Николай, на добром слове, слава Тебе Боже, – отец Глеб перекрестился, – не лишает нас Иисус Христос своего благоволения, живём и работаем во имя Его, молимся за всех православных, просим спасения для их душ.

– Хорошие времена для русского православия наступают, – продолжил отец Николай, – властители земли нашей поддерживают Христову церковь, храмы старые восстанавливаются, новые строятся, народ по дороге к Богу начинает идти.

– Вот и прекрасно, возвращается Русь к православию, с ним она вновь возвеличится, – отец Глеб внимательно посмотрел на собеседника. – А у Вас как дела, отец Николай, что-то не ладно?

Этот вопрос давно созревал у настоятеля монастыря. Уж больно редко его навещали, обычно с какими-то заботами, в основном, мирскими. Не зря отец Николай упомянул о неприятностях там внизу, в городах, где процветет всё греховное, проклятое Богом.

– Нет, избави меня Бог от неприятностей, всё хорошо, – отец Николай понял опасение настоятеля. – Я приехал к Вам, как к известному борцу с бесовщиной, овладевшей душами людей.

Умение изгонять беса из души человека было гордостью отца Глеба. К нему приводили одержимых из разных краёв и он, взглянув на человека, понимал, как надо бороться с дьявольской напастью.

– Тогда привозите свою девушку, посмотрим, что с ней, – с облегчением произнёс отец Глеб, откинувшись на спинку кресла. – Выгоним бесовщину из неё.

– Здесь есть свои особенности. Это не женщина, а мужчина. Немного старше среднего возраста, офицер запаса, участник войны в Афганистане, писатель. Мой давний знакомый, даже могу сказать, хороший знакомый. У меня такое ощущение, что чёрные силы хотят влезть к нему в душу. Он встал на путь веры, и с тех пор у него случаются приступы гнева.

Отец Глеб задумался. Случай необычный, чем и интересный.

– Как часто случаются приступы?

– Точно сказать не могу. Он живёт в Санкт-Петербурге, мне звонила его жена.

– Привозите его к нам. Пусть поживёт немного, свободная келья есть. Я понаблюдаю за ним. Случай серьёзный.