Тайны лунной гонки

Возможно, Хрущев отчасти и достиг целей, в преследовании которых его заподозрили в ЦРУ (вспомним, что немалое количество американских газет и некоторые из политиков действительно призвали к «здравомыслию» в определении целей и задач космической программы США). Однако при этом Никита Сергеевич невольно предстал в образе лисы из небезызвестной басни И. А. Крылова «Лиса и виноград». Во всяком случае, американская газета «Нью-Йорк Таймс» посчитала, что глава СССР ополчился на экспедицию на Луну, потому что ее у него «хоть видит око, да зуб неймёт»: «Отсутствие какого-либо интереса в достижении Луны к 1970 г., неприкрыто продемонстрированное премьером Хрущевым, является продуктом нынешних экономических трудностей [СССР] — серьезных проблем, которые, как он дал понять, вынуждают Советский Союз урезать планы развития некоторых ключевых отраслей промышленности. О давлении на [Хрущева] можно судить по статье в «Комсомольской правде», опубликованной в начале этого месяца. В ней, в частности, спрашивалось:

«Зачем вообще нужны космические полеты? Разве на Земле нет более важных задач, которые имеют к людям более прямое отношение?» Аналогичные вопросы задаются в этой стране и применительно к программе «Аполлон». Но независимо от намеченных темпов освоения космоса, оно будет продолжено обеими странами. Господин Кеннеди был прав, призывая к тому, чтобы это освоение было совместным»[363].

Осознав, что бумеранг, которым он хотел «пооббить перья» программе «Аполлон», вернулся и ударил по нему, Никита Сергеевич поспешил исправить положение. Предлог для этого ему, как обычно, предоставили советские конструкторы. 1 ноября королевской «семеркой» на орбиту Земли был выведен спутник «Полет-1», снабженный аппаратурой и системой двигательных установок, обеспечивающих изменение высоты в плоскости орбиты во время полета. Первый в мире маневренный ИСЗ был разработан в КБ В. Н. Челомея[364].

Сославшись на успех этого полета, продемонстрировавший новые возможности советской ракетно-космической техники, он заявил следующее:

«Что касается вопроса о том, закрыли мы лунный проект по экономическим или каким-либо другим причинам, мы никогда не говорили, будто закроем наш лунный проект. Вы это сказали. Когда мы говорим о технических возможностях осуществления этого, то подразумеваем наличие у нас полной уверенности в том, что кто бы ни отправился на Луну, сможет безопасно вернуться. Только тогда это будет вполне осуществимо и возможно. Когда — я не знаю. Однако вы продолжаете рассчитывать, что мы откажемся от нашей программы из-за экономических трудностей. Что ж, господа, скажу вам — откажитесь от таких надежд раз и навсегда и просто выбросьте их»[365].

Читая подобные высказывания Хрущева, невольно видишь его стучащим по трибуне ООН своим ботинком или грозящим американцам «ракету в форточку засунуть» (речь шла, естественно, не о ракете, предназначенной для советско-американского полета на Луну). А между тем, по воспоминаниям сына Хрущева, уже в конце лета 1963 г., еще до знаменитого выступления Кеннеди в ООН, Никита Сергеевич начал размышлять о предложении американского президента. Вот как описывает это Сергей Хрущев: