Тайны лунной гонки

Впрочем, дело здесь, конечно, не только в профессиональных амбициях. Анализ последующего развития отечественной космической программы, густо замешанной на политике, говорит о том, что стремление Королева быть первым было точно рассчитанным политическим ходом. Он не дал себе расслабиться даже после специального правительственного решения, снимавшего с него всякую ответственность за опоздание с пуском первого ИСЗ. Причина подобного шага руководства страны состояла в том, что в создании спутника большую роль играла формально неподконтрольная Королеву организация — комиссия по космосу в рамках АН СССР, возглавляемая Келдышем. В задачу этой комиссии входила разработка научных приборов для ИСЗ.

Более того, по воспоминаниям космонавта Георгия Гречко, подтвержденным многими испытателями, работавшими на космодроме Байконур, срок пуска ПС («простейший спутник» — так иногда назывался первый ИСЗ) Королев сдвинул на два дня раньше.

Причиной тому был листок экспресс-информации, в котором говорилось, что на совещании по координации запусков ракет и спутников, которое проходило в Вашингтоне по линии МГГ, на 6 октября [1957 г.] намечен американский доклад «Спутник над планетой». Что это значит? Королев встревожился. Может быть, просто доклад — один из многих на эту тему. А может быть, констатация факта! Он звонил в КГБ. Ему сказали, что никаких сведений о том, что американцы запустят на днях спутник, нет. Королев знал, что запуск американского спутника планируется примерно на март 1958 г. Но вдруг! Ведь в одном из своих выступлений — Королев читал их внимательнейшим образом — Джон Хаген, руководитель проекта «Авангард», заявил как-то неопределенно: «Быть может, мы предпримем испытания до исхода этого года…»

Сейчас, когда счет шел на дни, даже на часы, сама мысль о том, что его могут опередить, была для Королева невыносима. И несмотря на то, что работы шли по очень напряженному графику, Главный принимает решение: сдвинуть его на два дня, провести пуск не 6 октября, как намечалось, а 4 октября[56].

Приказ о летных испытаниях С. П. Королев подписал 2 октября — за два дня до старта. Обратите внимание на один характерный момент: приказ шел не из Москвы в Байконур, а из Байконура в Москву[57].

Фактически Королев отдавал приказ Кремлю, требуя от последнего только завизировать его, что и было сделано 4 октября — в день запуска первого ИСЗ[58]. Но уже не дожидаясь никаких вышестоящих разрешений, ранним утром 3 октября ракету со спутником вывезли на стартовую позицию[59].

Такое же отношение Сергей Павлович проявлял и к первому пилотируемому полету в космос. «Освободившись от «Луны», — вспоминает Черток, — он весь ушел в азартную гонку за вывод в космос человека. Кто будет в космосе первым: русский или американец? Мы отлично понимали, что уступить приоритет американцам через три года после запуска первого спутника недопустимо»[60].

Проявляя инициативу, торопя смежников и фактически указывая руководству страны, что нужно делать, Королев и его соратники, безусловно, приблизили момент старта первого спутника, а после — и первого человека в космос. А теперь представим, что было бы, если б американцы опередили СССР в космосе? Ведь в запуске первого ИСЗ Советский Союз обогнал Соединенные Штаты чуть меньше, чем на четыре месяца, а Гагарин «обошел» Алана Шепарда и того меньше — лишь на три недели. И пусть Шепард совершил 5 мая 1961 г. только суборбитальный полет, все равно — лавры нации, первой отправившей своего представителя за пределы атмосферы, достались бы американцам.

Случись все это, не было бы того политического эффекта первенства, не было бы фанфар Кремлю как внутри страны, так и за ее пределами, не было бы такой заинтересованности руководителей государства в ускоренном развитии отечественной космической программы. Заинтересованности, которую Королев стремился всячески обострить, еще больше усиливая ее политическую подоплеку. Вот как вспоминал об этом Сергей Хрущев: «Второй спутник Сергей Павлович предложил запустить к празднику, в этом году исполнялась круглая дата — 40-летие революции. Отец засомневался, не принесла бы спешка вреда, вместо подарка получим сплошное расстройство. Королев уговорил его. Он не сомневался в успехе, ну а ежели что, то просто промолчим. Дома отец поделился со мной новостью: к празднику на орбиту выйдет новый спутник с собакой на борту.

Хочу прояснить одно недоразумение. Не раз в воспоминаниях свидетелей и участников событий тех лет мне приходилось читать, как Королев передавал своим коллегам то пожелания, а то и требования отца запустить спутник или космический корабль к очередной знаменательной дате. В самой такой постановке с точки зрения принятых у нас стереотипов нет ничего предосудительного. В те годы мы сдавали дома, заводы, мосты к дате. Не было бы ничего удивительного и в подобных просьбах отца, если б они попросту были. Скорее всего, авторы искренне заблуждаются, память подводит. А возможно, Сергей Павлович, желая прибавить обороты, использовал не только свой авторитет, но и отца.