Тайны лунной гонки

Проблема заключалась в том, что в 1961 г., несмотря на благожелательное отношение президента к совместной программе, мы мало что могли предложить. Очевидно, что в то время русские значительно опережали нас… Однако к 1963 г. наша программа резко ускорила свой темп. Появилась весьма реальная возможность наконец-то сравняться с Советами в космосе. Кроме того, наши отношения с Советами после завершения Кубинского кризиса и заключения договора о запрещении испытания ядерного оружия значительно улучшились[282].

Исходя из этого, президент полагал, что мы, не нанося ущерба ни одной из этих трех целей, были в состоянии предложить Советам присоединиться к нам и сделать [эту программу] эффективной и необременительной для обеих стран[283].

Прелюдия к предложению в ООН

И все же почему Кеннеди вновь пригласил Советский Союз присоединиться к Соединенным Штатам в осуществлении пилотируемого полета на Луну? Ответ на этот вопрос прольет свет как на советско-американские отношения в тот период, так и на некоторые особенности осуществления программы «Аполлон», и даже отчасти — на лунную программу СССР. Следовательно, он заслуживает, чтобы мы немного вернулись назад и посмотрели на события, предшествовавшие выступлению американского президента в ООН.

От Карибского кризиса — к «справедливому и настоящему миру»

Несмотря на то, что многие в Вашингтоне буквально смаковали победу США в противостоянии с СССР вокруг ракет на Кубе, у президента был иной взгляд на положение вещей. Администрация Кеннеди дала понять, что глава Белого дома «не желает видеть никаких попыток словом или делом эксплуатировать поражение Советского Союза». Известно высказывание Кеннеди: «Если кто-нибудь и выиграл в данном кризисе, то это будущие поколения». Вскоре после разрешения конфликтной ситуации вокруг Кубы президент в ходе встречи с первым заместителем Председателя Совета Министров СССР А. И. Микояном весьма прозрачно намекнул, что США добровольно уберут свои ракеты из Турции и Ирана и что США «искренне стремятся» к улучшению отношений с СССР, невзирая на события вокруг Кубы[284].

В последующие после этой встречи месяцы «главной заботой президента в области внешней политики было найти пути, которые могли бы привести к истинной разрядке в отношениях с СССР и создать для этого соответствующие предпосылки»[285].

Об этом Кеннеди прямо сказал в ходе выступления в Американском университете в Вашингтоне 10 июня 1963 г.: «…И Соединенные Штаты, и Советский Союз со своими соответствующими союзниками одинаково глубоко заинтересованы в справедливом и настоящем мире, а также в прекращении гонки вооружений. Соглашения по данным вопросам как в интересах Советского Союза, так и в наших. Даже от наиболее враждебно настроенных государств можно ожидать соблюдения обязательств по договорам, если эти договоры соответствуют их интересам.

Так что давайте не закрывать глаза на существующие между нами различия, но, в то же время, давайте обратим внимание на наши общие интересы и средства, посредством которых эти различия могут быть преодолены»[286].

Лунная программа подвергнута критике

Несмотря на то, что цель, поставленная Кеннеди — первыми высадиться на Луну, восстановив тем самым престиж и самоуважение нации, была в целом положительно воспринята в обществе и политических кругах США, ее достижение столкнулось с немалой долей критики и непонимания внутри страны. Первыми, кто проявил недостаток солидарности с политикой президента в космосе, были, как ни странно, руководители НАСА — организации, чье благосостояние напрямую зависело от мощной космической программы.

21 ноября 1962 г., в ходе одного из совещаний в Белом доме Кеннеди подчеркнул, что экспедиция на Луну была «наиболее важной целью США». Тем самым он дал понять, что основные средства, отведенные на национальную космическую деятельность, будут «влиты» именно в лунную программу. Глава НАСА Уэбб выразил несогласие с подобной постановкой вопроса, отметив, что цель — не просто полет на Луну, а достижение всеобъемлющего «превосходства в космосе». И добавил, что не возьмет на себя ответственность за недостаточно сбалансированную программу. Подобное высказывание неприятно удивило президента — он считал руководителя НАСА своим единомышленником. Видимо, стремясь не дать чувству огорчения и разочарования повлиять на профессиональные отношения с Уэббом, Кеннеди попросил его изложить свою позицию в письменном виде. Президент, по собственным словам, хотел на основе этой записки понять, действительно ли глава агентства работает вместе с ним или нет[287].

Уэбб такую записку предоставил. Среди важнейших элементов «превосходства в космосе» он отметил следующие:

• самый широкий спектр научных исследований как космоса, включая планеты Солнечной системы и само Солнце, так и Земли из космоса;