Тайны мёртвых. Избранные главы

Он был им благодарен за их поддержку, но представил гоночный автомобиль, который сразу материализовался вместе с дорогой. Сел в него и, вжав педаль в пол, все быстрей и быстрей помчался по бесконечной дороге. За окном мелькали картины проплывающих мимо чудесных миров астрала.

Страшный суд

Каджур с мрачным лицом подошел к Яну, который отдыхал вместе с подружками рядом с чудесным озером, на поверхности коего плавали прекрасные лотосы.

– Я должен сообщить тебе печальную новость, – сказал он. – Тебя ждет Страшный суд.

Ян на мгновенье испугался, представив котлы со смолой и раскаленные сковородки, которые заставят его лизать черти. Но в следующее мгновенье понял, что Каджур шутит, но что, действительно, его ждет суд.

– Да, рано или поздно, все проходят через эту величественную мистерию, – сказал Каджур. – Только самые страшные грешники попадают на суд сразу, и он для них подобен аду. И почти сразу после суда перевоплощаются, либо живут в низших слоях тонкого плана рядом с Землей. Но этот суд не наказание, а способ духовного возрождения, ибо Бог никого не хочет наказывать. Он вразумляет человека, дает ему понять истину, учит правильному взгляду на жизнь. И чем скорее человек все поймет, тем быстрее перестанет мучиться и будет жить в благодати Бога.

К Яну подлетели ангелы и перенесли его в величественный белый храм, наполненный божественным светом и присутствием Всевышнего. Попав туда, Ян как бы разделился на себя обычного и на самую возвышенную и духовную часть души, которая в нем как будто спала до этого мига и появлялась слишком редко. Теперь он видел себя со стороны из этой возвышенной части, из своего Духа. Перед ним стала проходить вся его жизнь. Но видел он ее необычайным образом. Он одновременно чувствовал всех участников любого события: их мысли, чувства, переживания, телесные ощущения, их взгляды на эту ситуацию.

Он увидел, как переживают и боятся за него его родители, как они в своей невежественной заботе пытаются делать то, что их заставили считать самым лучшим для их чада. У него возникло глубокое сочувствие к ним и стыд за свои грубые проявления к ним, за свое пренебрежительное отношение к их любви и заботе. С одной стороны он видел, как с помощью грубости и отталкивания их он защищает свою свободу, то, что он считал правильным для себя, свою индивидуальность. Но с другой стороны в нем возникло сострадание к ним и понимание, что каждым своим действием они желали ему добра, даже когда это добро было неприятным и посягало на его независимость. Он увидел, как они его гонят в школу, как заставляют учить уроки, как он постоянно сопротивляется и огрызается при любой их попытке воспитывать его, как им больно и неприятно его хамство, его постоянные обвинения их в том, что они посягают на его свободу и его интересы. Он чувствовал их боль, их переживания за его судьбу, их страдания от его глупых выходок, от того, что учителя отчитывают их за его проделки на родительском собрании.

Он видел себя учеником в школе, как учителя в своем самоотверженном невежестве искренне пытаются его сделать лучше, передать то, что они считают знанием. Как им тяжело от его постоянного сопротивления, его выходок.

Вот он, обматерив учительницу по алгебре, демонстративно выходит из класса, сбросив с ее стола журнал, и хлопает дверью.

Вот он с дружками льет клей на стул, и учительница приклеивается к нему и, резко поднимаясь, теряет равновесие и падает на бок вместе со стулом. Он чувствует ее боль, ее переживание от этой их глупой шалости. И ему становится неудобно и стыдно за этот поступок.

Вот они закрепляют ведро с мочой над дверью, и вошедший учитель обливается содержимым. Он чувствует его смущение, его бессильную злобу, раздражение на учеников. В нем возникает чувство вины и сожаление за этот поступок.

Вот они глумятся и бьют с дружками слабака Гогу, издеваются над ним. Он больно тянет его за нос, пинает под зад и сам же чувствует боль, страх Гоги, его подавленное состояние. И в нем возникает печаль и сострадание из-за такого поступка.

Вот его самого избивают враги из соседнего класса прямо при всей школе, пихают в грязную лужу. Он встает весь мокрый, и над ним издеваются и смеются. Он чувствует их глумливое самодовольное состояние, и ему становится печально из-за того, что они этим губят свою душу, взращивая в ней негативные качества.

Вот он, бесясь от бессильной злобы, представляет, как он избивает, мучает, калечит врагов. И хотя это было только его воображение, он реально переживает их боль и мучение, правда, как-то в более слабой форме, чем это бы было в реальности. У него возникло раскаянье, что он позволил злобе и мстительности взять верх над ним и позволил себе воображать все эти жестокие сцены.