Тайны монастырей. Жизнь в древних женских обителях

Об этих событиях известно из письма неких послушниц – Евдокии Никифоровны и Кати, – к праведному Иоанну Кронштадтскому. Они писали, будто игуменья собиралась жаловаться епископу на то, что некоторые сестры «ересь такую пустили и простому дому поклоняются и молятся, мало ли кто, говорит, где родился». В связи с упоминанием о поклонении дому, а также тем, что мнение игуменьи разделяло и духовенство Суры, можно предположить, что моления в домике о. Иоанна могли устраиваться так называемыми «иоаннитками». Поскольку большинству современных читателей непонятно, о ком идет речь, придется сделать отступление и рассказать о том, кого называли «иоаннитами» и кем они на самом деле являлись.

Как известно, еще при жизни праведный Иоанн Кронштадтский имел множество почитателей. Не случайно его называли «всероссийским батюшкой»: «Портреты о. Иоанна можно было встретить в роскошных кабинетах и в крестьянских избах. Они находились на почетном месте у многих рядом с портретами царя, ибо народ видел в нем молитвенника о царе и России. Не только слышать, но даже только видеть о. Иоанна многие считали за счастье. Не только простая толпа искала его, но люди всякого звания, образования, положения и возраста спешили к нему, окружали его, ждали его благословения, радовались его улыбке, ловили каждое его слово» [17].

Однако ряд почитателей о. Иоанна от уважения к нему перешел к его «обожанию». Подобные случаи нередки и сейчас, особенно среди женщин, стремящихся быть поближе к любимому батюшке, оказывать ему всевозможные знаки внимания и, в свою очередь, получать их от него. Однако при этом неизбежно и незаметно возникает «угроза подмены, профанации дела духовного наставления. Обожаемый батюшка и в самом деле “обожается”, занимает Божие место» [42].

Характерно, что в разговорах таких женщин почти не упоминается Бог. Зато батюшка – постоянно. Примером такого обожания может служить духовная дочь о. Иоанна Кронштадтского, Е. Духонина, оставившая о нем очень яркие и информативные воспоминания. Между прочим, в них подробно перечислены все мелкие знаки внимания, которые он оказывал ей наяву и даже во сне. Надо сказать, что сам о. Иоанн старался пресекать подобное обожание. Так, на слова одной из своих почитательниц: «Я только Вами и живу, батюшка», он ответил: «Не мной, а Господом» [6]. Но, безусловно, это удавалось ему лишь отчасти – ведь та же Е. Духонина, добросовестно записавшая вышеприведенное высказывание о. Иоанна, не сделала из него никаких выводов для себя самой…

Но наиболее уродливой формой почитания о. Иоанна Кронштадтского было так называемое «иоаннитство». Первое упоминание о нем датируется 1896 годом, однако долгое время иоаннитов считали не сектантами, а просто экзальтированными почитателями праведного Иоанна. Позднее оказалось, что это не совсем так. И в 1908 году на съезде епархиальных миссионеров в Киеве было постановлено считать иоаннитов «сектантами хлыстовского духа» [4].

В 1909 году, на съезде миссионеров в Одессе, были четко выделены основные особенности иоаннитства: его адепты считали о. Иоанна Кронштадтского Богом, воплотившимся Христом. Ему приписывались всеведение и безгрешность. Его портреты размещались рядом с иконами и перед ними зажигались лампады. Еще при жизни о. Иоанна ему был сочинен акафист. У иоаннитов имелись свои «богородица», «апостолы», «архангелы Михаилы», «пророки Енох и Илия», «мироносица Соломония». Причем нередко это были лица с темным прошлым и даже судимые за мошенничество.

Профессор Казанской духовной академии Н. И. Ивановский охарактеризовал иоаннитство как «движение характера сектантского и еретического – хлыстовского… Это – люди, которые чтут известное и в наших глазах досточтимое лицо; но чтут – через край, называя его богом. Здесь, как и в учении хлыстов, в основе лежит идея перевоплощения. Так же точно, как у хлыстов, есть богородицы. И богородица не одна, а несколько» [4].