Тайны Монетного двора. Очерки истории фальшивомонетничества с древнейших времен и до наших дней

Что же касается Салливана, то он понял, что рано или поздно настырный Бичер, чего доброго, доберется до него. Салливан скрылся. Где он находился, никто не знал. Тем временем Бичер не бездействовал. Прибыв в один из поселков графства Датчес, он со своими помощниками зашел в таверну. Хозяин, получив по счету, дал сдачу и тут же был арестован: сдача состояла из фальшивок. Не дав ему опомниться, Бичер провел молниеносный допрос, который принес много ценных сведений о составе банды, о том, кто где живет, и, что особенно важно, о предположительном районе тайной штаб-квартиры Салливана.

Быстрый арест и допрос некоторых из членов банды позволил полностью определить не только численность, но и поголовный состав «монетного двора». Но самое важное — удалось найти человека, который знал, где скрывается Салливан.

О том, как поймали главаря «монетного двора», мы уже рассказывали. Проследим же, как развивались события после того, как Салливана извлекли из подвала.

Прежде всего, отряхнув с себя пыль, Салливан потребовал, чтобы ему дали возможность побеседовать с Бичером наедине. Эта просьба была удовлетворена, и тогда Салливан вынул из кармана огромную пачку денег и предложил их детективу. Но Бичер отказался от взятки. Не только потому, что был действительно честным человеком, но еще и потому (он это сам признал), что рассчитывал извлечь куда больше пользы от поимки фальшивомонетчика, чем от его взятки.

Салливан был препровожден в Нью-Хейвен, а оттуда в Нью — Йорк. Суд признал его виновным и приговорил к смертной казни через повешение. Приговор должен был быть приведен в исполнение между 10 и 12 часами дня 7 мая 1756 года.

Но казнь в назначенный срок не состоялась: сбежал палач… Странное поведение палача легко объяснить: Салливан пользовался огромной популярностью. Более того, дерзкий преступник был в то время чуть ли не героем, о нем говорили с уважением как о человеке, который умеет «делать деньги».

Наконец, на свободе оставались многие его сообщники — люди энергичные, пользующиеся тайной поддержкой некоторых представителей, как бы теперь сказали, «правоохранительных органов». Смерть Салливана означала бы для них конец сытой, безбедной жизни. Поэтому весьма вероятно, что они предупредили палача в достаточно впечатляющей форме.

В ночь с 7 на 8 мая рухнула установленная на площади виселица. Впоследствии выяснилось, что ее кто-то подпилил. 9 мая было воскресенье, и в этот день никакие «зрелищные мероприятия» не проводились. В понедельник утром у здания тюрьмы собралась большая толпа. Салливан, разглядев в толпе представителей властей, воспользовался этим и обратился к народу с «воззванием». Он заявил, что все клише уничтожены его друзьями и, следовательно, вопрос о поддельных деньгах можно считать закрытым. Затем он поклялся стать на честный путь. Речь Салливана произвела большое впечатление на присутствовавших.

И все же Салливан был повешен. С его смертью, как писал Линн Глэзер в книге «Подделывание денег в Америке», ушел «лидер синдиката фальшивомонетчиков, не имеющего себе равных как по своему размеру, так и по размаху деятельности».

Итак, Салливана казнили, но сработанные им клише все же остались в руках его сообщников. Вот почему Ассамблея города Нью-Йорка 9 июля 1756 года приняла закон, согласно которому все, кто когда-нибудь попытался бы пустить в ход клише Салливана, автоматически приговаривались к смерти.

К тому времени инфляция в стране приняла прямо-таки фантастический характер. Положение немного поправили французский заем, пожертвования из Европы (около 2 миллионов фунтов стерлингов) и находчивость Роберта Морриса, руководившего финансовыми делами страны. Правительство постановило прекратить выпуск бумажных денег.

В 1786 году конгресс США принял решение о введении новой денежной монеты — доллара («серебряный доллар»). Вначале чеканили только серебряные монеты, а с 1792 года конгресс установил две денежные единицы: серебряный и золотой доллары, связанные между собой твердым соотношением. Однако первое время в стране продолжали циркулировать, как уже указывалось, монеты разных стран. Кроме английских, самыми ходовыми были испанские дублоны. Их же чаще всего и подделывали. Особенно отличился в этом золотых дел мастер и ювелир Эфраим Брэшер, живший в Нью-Йорке по соседству с Джорджем Вашингтоном, первым президентом США. Не смущаясь этим соседством, он начал изготовлять фальшивые дублоны в 1789 году и весьма преуспел в этом. Только после его смерти было принято решение об изъятии изготовленных им поддельных монет.

Но, как оказалось, изъяли далеко не все. Один из самых первых «дублонов» Эфраима Брэшера оказался в центре внимания нумизматов почти через двести лет.