Тайны Нью-Йорка

Пока Меси и Бам предпринимали меры предосторожности, человек, о котором они ничего не знали, а если и знали, то лишь его имя, известное всей Америке, а именно Дан Йорк, готовил им будущее, совершенно достойное их.

Мы находим его гуляющим по Нью-Йорку, углубленным в свои размышления.

Неоднократно Дан Йорк брался за почти неразрешимые задачи. Но никогда ему еще не случалось сталкиваться с таким нагромождением трудностей…

Оружие, которым сражались Меси и его шайка, было весьма мощным, и Дан Йорк вполне сознавал это.

Что же было в руках у Дана?

Тут нам необходимо резюмировать то, что ему рассказали братья и сестра Гардвины.

Читатель, конечно, не забыл, что перед отъездом Марк Гардвин, предвидя опасности и сложности предстоящего дела, отослал в Нью-Йорк жену с дочерью, а двух сыновей поручил заботам пастора Бирмана.

Миссис Гардвин, снабженная достаточной суммой денег, чтобы дождаться результата смелого предприятия двух братьев, поселилась на время в Нью-Йорке. Там она остановилась в одном пансионе, где аккуратно получала письма своего мужа. Но вдруг поток писем иссяк. Это было тем более странно для нее, что последнее письмо, отправленное из форта Касдвик, было полно оптимизма и самых радужных надежд. «Подожди еще немного, — писал ей Марк, — и я приеду за тобой с обоими нашими сыновьями. Сообщение между Востоком и Скалистыми горами затруднительно, а потому не удивляйся, если ты некоторое время не будешь получать писем…»

Миссис Гардвин терпеливо ждала. Прошло два, три месяца… Ею овладело беспокойство. Да и средства, выделенные для жизни в Нью-Йорке, стали истощаться с угрожающей быстротой.

Она написала пастору Бирману, но тот отвечал ей, что со дня отъезда братьев он никаких известий о них не имеет, и призывал ее к терпению и покорности судьбе.

Наконец, несчастная женщина решилась на отважный шаг: она не могла больше оставаться в неизвестности и решила поехать на Запад, чтобы отыскать своего мужа и детей. Оставив дочь на попечение миссис Симонс, она поехала…

Это путешествие было печальным и долгим.

После долгих поисков ей удалось наконец разыскать потерянные следы… Но какое ужасное открытие!..

Несчастная женщина нашла некоторых людей, если не принимавших участие в страшном преступлении, то присутствовавших при нем.

И вот она услышала имена двух главных обвинителей, услышала и не забыла. Это были Сэмюэль Тиллингест и Арнольд Меси.

Но где их разыскать? Этого никто не знал. Предполагали, что они уехали в Нью-Йорк. Напрасно бедной женщине передавали подробности случившейся трагедии — ничто не могло убедить ее в правдивости этого рассказа. «Нет, — думала она, — не может быть, чтобы Том убил своего брата!». Она не допускала возможности даже ссоры между ними.

Значит, эти два свидетеля, Меси и Тиллингест, лгали, а если это была ложь, то ими руководило преступное намерение.

И чем больше миссис Гардвин задумывалась над этой страшной тайной, тем более убеждалась, что оба брата пали жертвой гнусного преступления.

И тогда вдова решила непременно исполнить два дела: отыскать своих сыновей, Майкла и Джимми, а также любой ценой доказать невинность Марка и Тома Гардвинов.

Вскоре ее постиг новый удар. Злой рок шел следом за ней. Пастор Бирман покинул город уже шесть месяцев тому назад, увезя с собой ее сыновей, и никто не знал, куда именно, хотя и предполагали, что они поселились в Калифорнии, где-нибудь близ Сан-Франциско.

— Надо ехать дальше, — сказала бедная женщина, чувствуя, что теряет рассудок.

Но напрасны были все усилия! Она прошла пешком всю эту громадную страну именно в то время, когда так называемая золотая лихорадка была там в полном разгаре. Почти никто не сочувствовал женщине, искавшем своих детей, и в ответ на расспросы ее грубо отталкивали. Таким образом она должна была отказаться и от надежды найти пастора тем более, что ей сказали, будто он умер, а ее сыновья куда-то ушли…

Ее силы настолько иссякли, что она не раз приходила к мысли о желанной смерти. Но тут возникало перед ее глазами невинное личико дочери, и материнское сердце собирало последние остатки сил, и она шла дальше, проклиная землю, поглотившую столько дорогого для нее.

Бледная как привидение, добралась она снова до Нью-Йорка. Но и тут она боялась сделать последний шаг, не зная, найдет ли свою дочь, или какое-нибудь новое несчастье ожидает ее. И вот как-то вечером она постучала в дверь миссис Симонс, но так тихо, что едва можно было расслышать. Дверь отворилась… Раздались два крика… Нетти была в объятиях своей матери, которая пошатнулась и упала на пол.

Когда она пришла в себя, то, не произнося ни слова, взяла дочку за руку и вышла с ней на улицу Это все произошло в отсутствие миссис Симонс, которая, конечно, не отпустила бы их. Но у несчастной, рассудок которой помрачился, была только одна мысль: идти, идти, идти бесконечно. И вот, увлекая за собой Нетти, прижимавшуюся к ней с горьким плачем, она побежала по улицам Нью-Йорка. Была холодная, темная зимняя ночь, но она не чувствовала ни холода, ни голода, и из ее опухших ног текла кровь. Малютка плакала и просила есть.