Тайны парижских манекенщиц

Прическа! Я бы не доверила уход за своими волосами никому, кроме… своего братишки! Жанно становится художником в своем деле.

Репетиция во второй половине дня накануне праздника на сцене театра «Пигаль» перед шишками из «Синемонда» и их гостями. Всего сорок человек. Мы идем цепочкой друг за другом, огибая сцену по краю.

– Вечером будет подиум, выходящий в зал.

Все конкурсантки разглядывают меня, многие враждебно, поскольку только у меня сделана прическа. Многие из них очень красивы, и все прекрасно одеты (стараниями Жермены Леконт[89]).

Бесси и Моклер подходят ко мне:

– У вас преимущество, вы умеете ходить, поэтому надо все предусмотреть. Лучше бы вы не выиграли, мы уже говорили почему. Но если выиграете, освободитесь ли вы для поездки в Америку?

– Безусловно.

– А ваш муж?

– Пока в конкурсе участвую я! Надо избежать сглаза:

– Но я не выиграю, а потому спокойна.

– Кто знает! Вы упрямица.

Один из показов будет в купальнике. Упрекаю себя, что не подумала об этом заранее. Несусь к Реару[90]:

– Ничего не осталось, дорогая Пралин. Конкурсантки забрали все.

Я убита горем. Директор:

– Если только!.. Есть один, заказанный Эстер Уильямс[91]… (Пловчихой! Считается «женщиной с лучшей фигурой в мире».)

– Покажите, умоляю. Хотя… Уверена, он мне не подойдет! Это цельный купальник (он окажется единственным), хотя я предпочитаю бикини, но он чудесно меня облегает!

Вечер. Театр блистает. Папа, мама, брат Бернар покидают меня, чтобы занять свои «далекие места». Мишель также прячется на галерке. У него отвратительное настроение: «Что я тут только делаю? И ты?!»

Жан-Лу следует за мной за кулисы. У меня совместная уборная с конкурсанткой из Лимузена, очень любезной девушкой, пораженной обстановкой.

Мы спешим, поскольку столкнулись с красующимися в задней части сцены соперницами. Все они в раздельных купальниках и плащах, у всех одинаковые прически, безупречный макияж от Max Factor[92].

Занавес взмывает, открывая гирлянду девушек, стоящих полукругом. Зал переполнен. Важные персоны в ложах. Мне сказали, что это жюри. Назову несколько имен: Эдвиж Фейер[93], Симона Синьоре[94], Ив Монтан[95], Жан Маре[96]… Моя летящая светлая грива, хитро собранная, лежит на плечах, прикрытых плащом от Реара, и я выгляжу американской женщиной-вамп и чувствую уверенность в своих силах.

Разыгрываются номера. Когда я вытягиваю 23 (мое число! Как и в конкурсе «Мадлон-37»), я практически уверена: «Дело сделано!»

Но нет, как я глупа! Что за неосторожность, эти слова! Во время первой части представления, когда Прежан[97] представляет актеров (Жан Вебер[98] и др.), я ловлю на себе яростные взгляды. Я же… Пралин! У меня блат! Никакой интриги!

Наконец вызывают номер 1. Мы все стоим у выхода на сцену, заставляя себя смотреть на подиум. Прежан неутомим:

«Как вас зовут? Снимите, пожалуйста, плащ. Ваша любимая актриса? Писатель?» Одни скованы волнением. Другие дают кое-какие ответы, у некоторых ответы откровенно гротескные (но аплодируют всем).

Один и тот же вопрос: «Вас выбрали Мисс Синемонд. По приезде в Америку какую первую покупку вы сделаете?»

– Куплю нейлоновые чулки.

Легкая сутолока. Мой номер выскальзывает у меня из руки. Я наклоняюсь… и вижу, как он исчезает в щели пола! Невезение! Предупреждение небес? Соседки зло усмехаются. Что делать? Надо обратиться к электрику в спецовке. Меня трясет, ведь уже проходит номер 16. Тот качает головой:

«Где вы были? Там внизу такой бардак!»

Я готовлюсь уйти. На сцене номер 18, 19… Я ругаюсь вслух.

Остальные требуют, чтобы я замолчала. Вдруг парень в спецовке:

– Вот он!

Спасена! Силы вернулись! Пожарный шепчет мне:

– Вы самая-самая!

Угощает меня сигаретой, я закуриваю, чтобы собраться, хотя наверняка это запрещено (снова осуждающие взгляды).

– 23.

Мой выход! Я уже привыкла к залам! Иду словно на дефиле, запахнувшись в плащ (многие оставляли его распахнутым).

– Ваше имя?

– Пралин Марсэ.

(Легкое перешептывание среди публики, кое-кто узнает меня.)

– Вы довольны своим пребыванием здесь?

– Да… То есть… У меня мандраж!

– Не сказал бы.

– Поверьте, это так.

– Сколько вам лет?

Я колеблюсь, знаю, что считаюсь одной из «старух»: двадцать четыре.

– Сообщу… если буду выбрана.

Прежан отступает на шаг:

– Представьте нам свой купальник!

Именно здесь надо зарабатывать очки. Я уже заметила, что многие скованы, не знают, что делать с плащом. Смелей, Пралин! Настал момент оказать честь корпорации!

Я по-царски сбрасываю плащ с плеч, вам ловить… Шквал аплодисментов. Самый мощный.

– Благодарю, мадемуазель. Можете идти и наряжаться в вечернее платье.

Слышу громкие «браво».

Быстрее в уборную. Там ждет Жан-Лу. Его трясет больше, чем меня.

– Прошло?

– Да, неплохо. У тебя есть время причесать меня? (Ни одна другая на это рассчитывать не может.)

– Конечно! Все готово.

Он в мгновение ока причесывает меня (какая помощь, брат – виртуоз!).

Мы быстро спускаемся. И видим, что мне ничто не угрожает. Идет короткометражка, потом выступит певец.