Тайны подводного Каспия

Безусловно, Александр, от природы подозрительный и чрезмерно суеверный, усмотрел в гибели трех близких ему людей некую связь со зловещим предсказанием девы огня. Следующими были Каллисфен и Гефестион. И было неясно, к кому постучится первым рок. Оба они были дороги царю, и он, чтобы смягчить гнев богов, обратился к жрецам огня и изъявил им свое желание помочь им восстановить храмы и зажечь на алтарях огни. Тем самым он не только налаживал отношения с представителями жреческой касты (которым, как он полагал, было по силам "отвернуть" дурное пророчество огненной девы), но и удовлетворял свое собственное желание стать владыкой огненного культа всей державы, что возвышало его над простыми смертными и подчеркивало его божественность. Отныне его постоянным спутником стал алтарный огонь, который несли на серебряной подставке перед царем.

Теперь, как считал Александр, боги должны были стать довольны его поступками. Но кто сказал, что молитвы всегда бывают услышаны Всевышним?

Несмотря на все предпринятые меры, предопределение небес не изменилось.

На одном званом обеде, устроенном Гефестионом, собрались македоняне, иранцы и греки. На торжественном пиршестве возле царя стояли на подставках алтарные огни. Пиршество должно было проходить следующим образом: сперва царь, который должен будет выпить за здоровье каждого, подносит золотую чашу к устам, а затем посылает чашу тому, кого чествует. Тот, поднявшись с места, подходит к трону и, выпив вино перед алтарным огнем, падает ниц и заканчивает эту церемонию обменом поцелуями в уста.

Многие прошли эту церемонию, и очередь дошла до Каллисфена. Однако, испив вина, он, воспользовавшись тем, что царь отвлекся разговором с Гефестионом, не стал падать ниц, а подошел к царю, чтобы получить поцелуй. Конечно же, Александр знал, что от гордого грека, да к тому же, племянника Аристотеля, будет сложно добиться земного поклона, и он намеренно отвлек свое внимание разговором с другом детства. Но кто-то из присутствующих крикнул: "О, царь не целуй его! Он единственный, кто не пал пред тобой ниц!" И Александр, смутившись, отказал ему в поцелуе. На что Каллисфен, приняв безразличный вид, сказал: "Что ж, одним поцелуем будет меньше". Эта фраза очень обозлила царя. Пир после этого прошел не столь помпезно, как рассчитывал Гефестион, которого царь обвинил в произошедшем. Но тот, умело устроив свою защиту, возложил всю вину на грека, который, по его словам, обещал совершить проскинезу.

В последовавшем после этого пиршества заговоре "пажей" был обвинен также их учитель Каллисфен, хотя вины его в готовящемся покушении юношей на жизнь царя не было. Несчастного по велению Александра заковали в оковы и должны были предъявить обвинение перед собранием Коринфского союза в присутствии самого Аристотеля (отношения которого с бывшим учеником за прошедшие годы разладились). Однако Александр в то время готовился в поход в Индию, поэтому он взял Каллисфена с собой. Возможно, он все еще надеялся, что друг юности поумнеет и перестанет идти против него. Философ не раз на своих лекциях высказывался против тирании, явно метя в самого "Царя Всего", и Александр знал об этом. И, тем не менее, семимесячные мучения упрямого пленника ничуть не смягчили сердце великого завоевателя - и он велел убрать Каллисфена. Официальная версия смерти этого ученого философа была просто смехотворной: "узник скончался от ожирения и вшей". Нечего говорить, что Аристотель, прекрасно знавший нрав своего царственного ученика, не поверил этому сообщению, и в нем Александр обрел лютого молчаливого врага.

После неудачи с проскинезой царь отменил этот закон.

Экспедиция в Индию, начавшаяся летом 327 года, завершилась в 324 году. В этом походе Александр потерял своего верного коня - Букефала, скончавшегося от ран при битве с Пором у реки Гидасп. Царь глубоко горевал об этой утрате и чтобы увековечить имя своего преданного спутника, основал у этой реки город, дав ему название - Букефалия.

Войска прибыли в Сузы, где, по плану Александра о слиянии народов, состоялось торжественное бракосочетание, с пиром, в котором приняли участие девяносто женихов, взявших в жены девушек из аристократических иранских семейств. Сам царь также выступил в роли жениха. Так как от Роксаны у него еще не было детей, он, подобно "Великому царю", счел себя вправе иметь нескольких жен, и выбрал себе дочь Артаксеркса Оха и старшую из дочерей Дария Кодомана. Другая же дочь Дария стала женой Гефестиона; племянницу Дария выдали за Кратера; Птолемею и Евмену, царскому канцелярию, достались дочери Артабаза; Селевку - дочь согдийского героя Спитамена; флотоводцу Неарху - дочь Барсины; а Пердикка получил в жены дочь Атропата.