Тайны подводной войны. 1914—1945

Однако вернемся к британским подводникам. 3 сентября, в день возвращения Слейдена, для патрулирования в районе Сере вышла субмарина Боуна. По вышеуказанным причинам командир лодки смог лишь констатировать резкое снижение морских перевозок (до 10 сентября не было замечено ни одного судна), и первую атаку удалось произвести только 13-го[99]. Меткий залп буквально разнес в щепки следовавший по маршруту Хоннингсвог — Тронхейм норвежский грузо-пассажирский пароход «Рихард Вит» (905 брт). Никто из 28 членов экипажа и 65 пассажиров не спасся. На следующий день Боун отказался от атаки госпитального судна, но 17-го выпустил четыре торпеды с большой дистанции по конвою, лидировавшемуся моторным тральщиком «R 152». Хотя, по свидетельству немцев, торпеды взорвались о скалы, подводники засчитали победу. В этом они мало отличались от своих советских коллег, которые, услышав взрывы, сразу спешили приготовить холостые выстрелы для пушки. Гораздо важнее другое. Узнав после окончания войны об отсутствии реально пораженных целей, британские историки отнесли атаку к разряду безуспешных, наши в аналогичных случаях — к «не вполне достоверно успешным»…

18 сентября «Тайгрис» покинул позицию, но уже на следующие сутки его сменил «Трайдент». 13 дней, проведенные между походами, по всей вероятности, стали одними из самых насыщенных в службе Слейдена, поскольку кроме принятия многочисленных дружеских поздравлений, сделанных на банкетах, ему пришлось выступить с серией лекций перед командирами советских подлодок. На тот момент для штаба Северного флота и командования бригады ПЛ не составляло тайны, что дела в области ведения «неограниченной подводной войны» обстоят крайне плохо. Судите сами: за июнь — август наши лодки совершили 20 походов на вражеские коммуникации, 13 торпедных и две артиллерийские атаки (причем все они приходились на пять лодок из 15, входивших в бригаду ПЛ СФ), в которых израсходовали 19 торпед и 23 100-мм снаряда. По донесениям, их жертвами стали два парохода, вспомогательная яхта и тральщик, еще один был поврежден артиллерией. Реально же противнику так и не было нанесено ущерба, даже норвежские мотоботы, подвергшиеся артобстрелу с «К-2», отделались лишь «легким испугом». Англичане же, совершив за август всего два похода, произвели шесть торпедных и одну артиллерийскую атаку, выпустили 18 торпед, потопили четыре и повредили один пароход противника, что было вскоре подтверждено разведкой. Тут было над чем задуматься. В 1941-м мы с интересом и благодарностью изучали чужой опыт, слушая лекции о залповой стрельбе и тактических приемах «просвещенных мореплавателей». Именно духом восхищения и братства по оружию пронизаны строки «Отчета о боевой деятельности бригады ПЛ СФ» за 1941 год, составленного ее командиром капитаном 1-го ранга Н.И. Виноградовым и подписанного А.Г. Головко. Тем обиднее читать строки, подобные этим: «Подводники начали высказываться (по поводу путей повышения результативности торпедных атак. — М.М.). Предложения посыпались одно за другим. Вот только дельных среди них, к сожалению, не было. Тогда-то и взял слово молчаливый доселе В.П. Карпунин (начальник подводного отдела штаба СФ. — М.М.).

— Хочу обратить всеобщее внимание на то, как стреляют англичане, — сказал он.

Речь шла о моряках английских подводных лодок, которые по соглашению между советским и британским правительствами прибыли к нам для участия в борьбе с фашистскими кораблями и судами на заполярном морском театре… Несколько удивляло нас, правда, в поведении союзников какое-то легкое отношение к войне. Для нас, советских людей, она была трагедией, горем. Сердце обливалось кровью — ведь враг топтал нашу землю. Подводники только вернутся с моря, а в мыслях уже снова там… Англичане же, создавалось впечатление, в море не очень-то спешили. Без конца у них были какие-то праздники, веселые застолья. В 60 километрах от Полярного идут кровопролитные бои, а тут, глядишь, группка английских моряков располагается на травке на пикник. Поют, хохочут…