Тайны подводных катастроф

Главкомат ВМФ мог и должен был внести ясность в постановление Правительственной комиссии, разъяснить конкретно (если не обществу, то хотя бы плавсоставу Подводных сил) все о причинах и обстоятельствах катастрофы, равно как и принять на всех флотах адекватные меры для недопущения подобных происшествий впредь.

Но командование ВМФ СССР никаких разъяснений и комментариев Флоту не дало, мер по недопущению подобного впредь не предприняло, виновных или причастных к катастрофе должностных лиц не назвало.

Главнокомандующий ВМФ продолжал «шлифовать» свою версию причин катастрофы: «Авария на К-278, переросшая в катастрофу, произошла в результате проявления конструктивных недостатков проекта АПЛ. С возникновением аварии корабль был обречен на гибель».

При этом главнокомандующий ВМФ не утруждал себя ссылкой на конкретные конструктивные недостатки. Он полагался на авторитет занимаемой им государственной должности и доверие к нему со стороны правительства как руководителю ВМФ страны. Мнение же офицеров флота по поводу происходившей под его личным руководством фальсификации причин трагедии ему было безразлично.

Он не был обеспокоен также и тем, что скрытие уже лично ему известных причин катастрофы от плавсостава Подводных сил таит в себе возможности повторения аналогичных происшествий, потерь и жертв…

Задача озвучивания перечня «конструктивных недостатков» как причин аварии на К-278 была доверена главкомом ВМФ тому же, кто их придумал — начальнику Главного управления эксплуатации и ремонта ВМФ вице-адмиралу В. В. Зайцеву.

Именно в этом ведомстве еще в 1989 г. был составлен перечень двадцати конструктивных особенностей АПЛ пр.685, которые ведомственной военно-морской прессой с подачи Главнокомандующего ВМФ были переименованы в «конструктивные недостатки».

Однако перечень этот был настолько бестолков, убог и нелогичен, что от его рассмотрения отказались даже коллеги вице-адмирала В. В. Зайцева из Главного управления кораблестроения ВМФ[57].

«Перечень», родившийся в секции рабочей группы ВМФ, которую возглавлял начальник Главного управления эксплуатации и ремонта вице-адмирал В. В. Зайцев, так и не дошел до Правительственной комиссии, т. к. ни один из пунктов перечня фактически не был связан с подлинными причинами возникновения аварии и перерастания ее в катастрофу[58].

К тому времени не осталось сомнений в том, что ни Главнокомандующий ВМФ, ни узкий круг его заместителей и непосредственных подчиненных, поименно допущенных им к расследованию, не желают знать о существовании в кругах ВМФ и МСП версии причин катастрофы, отличной от официальной, придуманной и объявленной лично В. Н. Чернавиным.

Возобновление уголовного дела по факту гибели К-278

Когда стало очевидным, что дальнейшему поиску истинных причин гибели «Комсомольца» и членов его экипажа препятствуют весьма влиятельные чиновники Министерства обороны, которым совершенно не нужна правда об этой трагедии, наступил черед независимой общественности.

В связи с возникшей ситуацией в Главную военную прокуратуру обратилась группа депутатов Верховного Совета СССР, судостроителей, офицеров-подводников и членов семей погибших подводников «Комсомольца» с представлением о возобновлении расследования причин и обстоятельств трагедии в Норвежском море.

После этого обращения, 12 декабря 1990 г. Главный военный прокурор отменил постановление о прекращении дела по факту катастрофы К-278 в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, а 25 марта 1991 г. предварительное следствие было возобновлено.

Следственную группу возглавил следователь по особо важным делам Главной военной прокуратуры майор юстиции Г. В. Целовальников, которого освободили от участия в каких-либо других расследованиях.

Дело взял под свой контроль президент СССР М. С. Горбачев.

Планировалось провести допросы в качестве свидетелей должностных лиц, причастных к судьбе «Комсомольца» и ранее не приааеченных к расследованию, а также исследовать ряд обстоятельств и ситуаций, не затронутых ранее.

Такой поворот событий, обещавший быстрое и объективное завершение предварительного следствия, как это ни парадоксально, был воспринят Главнокомандующим ВМФ негативно. Следственная группа уже на первых порах встретилась с противодействием со стороны должностных лиц ВМФ.

Казалось бы, имея дело с военнослужащими, следователь мог рассчитывать на лояльность и поддержку командиров войсковых частей, вызывая на допросы их подчиненных в качестве свидетелей. Но военная четкость и исполнительность проявилась обратной стороной: иногда неделями вызванные на допрос офицеры под разными предлогами не являлись в прокуратуру. Несмотря на заблаговременное оповещение месяцами не прибывали эксперты-офицеры, проходившие службу в подразделениях Главкомата ВМФ.