Тайны правителей Вастенхолда (СИ)

На выходе они как-то исхитрились чуть перегнать короля и, склонившись в почтительном поклоне, открыть дверь. Выглядело это настолько забавно, что Даниель только чудом смог удержаться от смеха. Они с отцом покинули здание и, под присмотром стражи, сели в карту. Кортеж тронулся в сторону дворца.

— Вот так, — вздохнул правитель, — теперь только так. С толпой охраны, и за тебя делают почти все. Спасибо, ложку с вилкой держать самому разрешают. Понимаю, что оказал тебе медвежью услугу, но теперь это твоя жизнь. Твоя самая младшая сестра смогла вырваться, и я не хочу возвращать девочку в застенки дворца. Она отвыкла от них за годы в монастыре. Ты — мальчик взрослый, справишься. Ну и я открою тебе несколько секретов, что можно сделать, как расширить рамки этой самой свободы.

Наследник кивнул. Он смотрел сквозь стекло каретного оконца, а мыслями был в Оденвиле. В том городе прошло его детство, юность. Там он был юн, но свободен. Оттуда он уехал покорять столицу. Кто бы знал, что достигнув вершин, о которых многие не смеют и мечтать, он потерял себя. Теперь предстояло учиться жить в новых условиях.

* * *

— И все равно я не понимаю, почему нельзя было объявить наследницей Клаудию, — в очередной раз вопросила у потолка, поскольку Беатрис не смотрела в ее сторону, Марлене. — Мать настоятельница жива и здорова. Она и другие сестры подтвердили бы, что это на самом деле наша дочь. Но нет, Митарису нужно было вытащить этого мальчишку, словно он решил специально сделать мне неприятно. Или он думает, что мне доставляет удовольствие видеть его бастарда каждый день.

— Если ты не забыла, плод твоей измены он не только видел каждый день, но и смог стать ему настоящим отцом, — повысила на мать голос принцесса. — Хотя кто мешал ему обвинить тебя в измене, оформить развод и отправить нас с тобой куда подальше. Например, к моему папаше.

Королева замолчала, переваривая услышанное. Об этом за все годы жизни во дворце она ни разу не задумалась. Было так естественно, что муж принял ее ребенка, воспитывает, собирается сделать наследницей. И только правда о рождении дочери, просочившаяся наружу, помешала Беатрис в будущем стать королевой.

— Возможно, в ряде моментов я была не права, — недовольно отметила женщина. — Но и Митарис далеко не идеал.

— Мама, мне не интересно, кто, кому, с кем и сколько раз кому отомстил, — поморщилась дочь. — Мне достаточно послушать, что ты думаешь о серьезных вопросах. Для тебя всегда важны твои личные обиды. И ладно, отец, но ты и с нами была такой же. Даже подумать не могу, что буду вести себя со своими детьми так же, как ты со мной.

— Ты что, беременна? — встрепенулась Марлене. — Ты хочешь сделать меня бабушкой так рано?

— Нет, мама, пока нет, — вздохнула девушка. — Но такими темпами я забеременею назло тебе. И буду рожать каждый год или два, чтобы тут бегала орава детей, орала, шумела, переворачивала все вверх дном. Потому что ты вообще не слышишь, что тебе говорят, особенно, если это неприятные вещи.

— Почему же, — сказать, настоящая появилась улыбка на лице королевы или фальшивая, не смог бы никто, так хорошо она научилась притворяться. — Я слышу. Но я могу проигнорировать то, что мне не нравится.

— И что же ты собралась игнорировать? Даниеля? Сомневаюсь, что это хорошая идея. Особенно, когда он станет королем.

— Смею надеяться, это наступит еще очень не скоро, — раздался голос юноши. — Потому что сам я еще не готов к новой роли.

— Думаю, единственное, что вы сейчас хотите — сбежать куда подальше, — подала голос принцесса. — Не скажу, что с этим можно смириться. Но реально привыкнуть.

— Вы говорите об этом так, словно сами стали принцессой сравнительно недавно.

Беатрис бросила взгляд на родителей. Но они были отвлечены своей беседой: то ли ссорились, то ли что-то активно обсуждали — было не понятно. Да и не хотелось.

— О нет, принцессой я была с рождения. Но до первого бала и официального представления моя свобода ограничивалась лишь запретами гувернанток и учителей. А вот потом началась новая жизнь. Увы, не самая приятная. О моем существовании неожиданно вспомнили все те, кто до того дежурно кланялся на официальных праздниках в честь моего дня рождения, после чего отворачивались и забывали до следующего года. Мужчины не давали прохода, женщины за спиной обсуждали все, от стоимости платья и его фасона до того, что было подано за завтраком, обедом или ужином. Вы сможете дать отпор подобным личностям, а вот в пятнадцать лет это сложно.

— Думаю, если у меня возникнут сложности, я обращусь за советом к вам, — улыбнулся Даниель.

— Помогу, если это будет в моих силах, — искренне пообещала его сводная сестра.

Она хотела сказать что-то еще, но их беседу прервала ссора родителей.

— А ты уверен, что после твоей смерти от меня никто не захочет избавиться? — воскликнула Марлене. — Ты можешь принять хоть миллионы законов, но они не защитят от яда в бокале или тарелке.

— Дорогая, если бы я хотел, я бы давно избавился от тебя. И для этого мне не нужен никакой яд, — возразил Митарис, пытаясь хоть немного успокоить жену, но не получилось.