Читаем Тайны пропавшей цивилизации полностью

Таким образом, сказания о распятии, непорочном зачатии и т. п. много-много древнее, чем те, что описаны в Евангелии. Они древнее, чем мы можем себе это представить: из прежней, «допотопной» жизни, докатаклизменной. Но это то, куда нам заглянуть уже никогда не удастся, ибо мировая катастрофа (катаклизм, конец света… — как читателю угодно) стерла почти все следы ранней культурной деятельности человечества.

Известный специалист по сравнительной истории религий Артур Древе писал:

«Я придаю большое значение мифологическим параллелям между христианством и язычеством… Ведь кто не видит общеизвестного родства пасхальной истории евангелий с мифами и культовыми обрядами религии Аттиса-Адониса-Озириса и т. д., кто утверждает, что в мифах об Аттисе и Адонисе "совершенно не фигурирует" погребение и воскресение, кто надеется доказать отличие смерти Иисуса от рода смерти его малоазиатских родственников… кто в Марии Магдалине и других Мариях, стоявших у креста и гроба Спасителя, не могут узнать индийскую, малоазиатскую и египетскую богиню-мать Майю, Мариамму, Мариталу… Марианну… Мандану — мать «мессии» Кира, "Великую матерь" Пессинунта, скорбную Семирамиду, Мариам, Мерриду, Мирру, Майру (Меру) и Майю… тот пусть не суется в религиозно-исторические вопросы».

Неправильно думать, что Иисуса Христа всегда изображали так, как мы привыкли видеть его на иконах или на полотнах художников. Начальные буквы имени Иисус Христос звучат на древнегреческом как «ихтиос» — рыба, поэтому неудивительно, что до седьмого века Христа изображали безусым юношей с рыбой в руке. Хотя, хотя, хотя…

Давным-давно, когда ладья человечества только еще начала свой путь по океану времени, прозвучало слово, означающее «небо» — эй. С течением времени звук обогащался, превращаясь в эйл, айл, ийл… Как я уже говорил, от них произошли слова «Эллохим», «Аллах», «Зоил», «Эол» (Бог ветра), «Эллины» (божественный народ), «Эйлада» (небесная, то есть божественная страна), «Хейлиос» (небесное светило), «алль» (по-немецки «космос»)…

В различных книгах Библии имя Бога переводится по-разному. Например, у пророков ЙЕВЕ (иное произношение Яхве), где Й — Бог, а ЕВЕ — быть, грядущий. Очень похоже, что находящееся в употреблении в русском языке слово «еврей» как раз и происходит от слова «ЙЕВЕ». Слово «ЙЕВЕ» имеется и в латинском переводе — Йови — Бог-громовержец (помните со студенческой скамьи знакомое Quod licet Jovi non licet bovi — что позволено Юпитеру, то не позволено быку?).

Раввинам было запрещено произносить ЙЕВЕ (и до сих пор иудеи имя Божье пишут так: Б-г). Имя стали произносить иначе: Й-исус — Бог Спаситель (ИСА — на древнееврейском означает «спасать»), а еще есть Бог-Отец — Jo-Pater — Юпитер.

Первичным Богом было Солнце — Элиос, Гелиос. Именно к нему взывал Иисус при распятии: «Эли, Эли! Лама савахтани…» — «Боже, Боже, зачем ты оставил меня…»

Иисус прямо указывает на то, во что нужно верить людям; вот его слова: «Веруйте в Свет, доколе Свет с вами, да будете сынами Света».

Сколько всковистого на мгповепьи этом —:|?

Было все по-прежнему, было как всегда;Ночь стояла тихая, вдруг над НазаретомСветом невечерним вспыхнула Звезда…Песня


В 1700 году Европа перешла на исчисление лет от рождества Христова, и сегодня потребуется заново пересмотреть даты, стоящие на книгах, изданных в Европе в XV–XVII веках. Для записи дат использовались две системы: арабские цифры и римские цифры.

Вот, скажем, на книге стоит дата 1552 в арабской записи. Следует ли отсюда, что это обязательно 1552 год в современном понимании? Отнюдь нет. Дело в том, что в средневековых христианских книгах и документах первой писалась латинская заглавная буква «I» и даже отделялась точкой от цифр: 1.552. Буква «I» была сокращением имени Иисус — от Иисуса 552 год, то есть 552-й год от рождения Иисуса Христа. Потом это было забыто, и букву «I» стали воспринимать как цифру «один». ОДНИМ МАХОМ ИСТОРИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА УДЛИНИЛАСЬ НА ТЫСЯЧУ ЛЕТ!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / История / Альтернативная история / Попаданцы