Тайны прошлого

— Ничего ты не понимаешь, Раул. Я — мужчина. Настоящий мужик! И я, как мужчина, сдержу свое слово. — Шику аккуратно поправил пышный волан, обрамляющий глубокий вырез декольте. — Какие проблемы? Я сказал, что приду на пресс-конференцию президента в женском платье? Значит, приду — и точка! — Хорошо, хорошо, только приведи в порядок макияж — ты ужасно выглядишь, хмыкнул Раул, глядевший на приготовления друга со сложным чувством ужаса и удовольствия.

Шику быстро причесался, задумчиво подержал в руках забытый кем-то тюбик губной помады и махнул на прощание рукой.

— Пробил мой час. Помни одно, если тебя пошлют делать репортаж о какой-то ненормальной бабе, рвавшейся на пресс-конференцию, эта тетка — я!

Раул кинулся на лестницу и прокричал вслед удаляющемуся другу:

— Шику! Вернись! Не делай этого!

Но отклика не было. Он вернулся в квартиру, подошел к телефону и набрал номер.

—  Я хотел, Жулия, чтобы ты поговорила с Шику. Но сейчас его нет. Он ушел. Ушел на пресс-конференцию к президенту. И знаешь, что на нем было одето? Женское платье. Национальный костюм штата Баия. Представляешь? Но это еще не все, что я хочу сказать тебе, Жулия Монтана. Твою грандиозную журналистскую удачу подарил тебе Шику. Ты ведь не знаешь, кто прислал тебе дискету. Так вот, имей в виду — тебе прислал ее Шику Мота. И знаешь, почему? Потому что, между нами говоря, он тебя очень любит! Жулия! Але! Але!

Шику не слышал всех этих-слов, он несся на машине и думал о Жулии, о том, как сильно он ее любит. Подаренный сенсационный материал, а с ним и подаренный успех, редакция, осудившая его за этот широкий жест, затаившийся, но явно недовольный шеф Сан-Марино, — все эти события и люди казались ему еле видимыми черными точками, меркнувшими рядом с его страстью. Это была малая толика той цены, которую он готов был заплатить, чтобы доказать Жулии силу своего чувства. Он давно не испытывал ничего подобного. Нет, Шику Мота не был бесстрастным, наоборот, он был очень страстным, но страстным журналистом, с вожделением, отдающимся во власть событий, захватываю историй в небезопасных приключений. До недавнего времени Шику Мота — тридцатипятилетний журналист, почти что свободный мужчина — считал себя крайне уравновешенным, ироничным и чуть усталым человеком. Но Шику теперешнего отделяла от Шику прошлого целая вселенная, имя которой — Жулия Монтана. И вот появился шанс покорить эту вселенную — Шику не мог не воспользоваться им. Он нажал на газ и, остановившись перед резиденцией президента, быстро вышел из машины. Его появление, а особенности наряд, вызвали бурю восторга окружающих, ему пришлось просто продираться сквозь смеющуюся и улюлюкающую толпу, стараясь при этом сохранить целостность костюма, невозмутимость и хоть какую-то долю серьезности. Он торопливо поднялся по ступенькам и уткнулся в шеренгу секьюрити, охранявших подступы к святая святых.

Шику держал наготове свое журналистское удостоверение и карточку аккредитации и по первому же требованию протянул их крупному мужчине в полицейской форме. Тот внимательно прочитал документы и уставился на Шику:

— Какое вы имеете отношение к этим документам?

— Прямое! Я и есть Шику Мота — репортер «Коррейу». — Шику протянул руки за документами, но схватил вместо бумажек пустоту.

— Вам придется задержаться. — Полицейский вызвал по рации охрану и оттеснил Шику от прохода в здание.

Шику сначала рассмеялся, пытался поговорить с парнем по-свойски, уж этим искусством он владел в совершенстве. Но неприступный охранник оставался неприступным, и как ни старался Шику, тот был неумолим. Не помогали и рассказы о споре с девушкой, о женском платье, напяленном с таким трудом, чтобы уломать любимую, и о… Шику заткнулся, бросив взгляд на лицо охранника — оно оставалось бесстрастным. Терпение иссякало, Шику дождался, когда у входа собралась изрядная толпа спешащих журналистов, попытался смешаться с ней и проникнуть внутрь резиденции. Охранник, расталкивая всех, кинулся за ним, образовалась давка, послышались свист, крики. И сквозь весь этот гвалт до Шику долетел знакомый голос, беспрестанно выкрикивавший его имя.

— Жулия! — Он рванулся и выкрутился из железных лап охранника.

Через толпу к нему пробиралась Жулия, заплаканная, смятенная, со спутанными волосами, но такая желанная и родная!

— Умоляю, Шику, прекрати комедию. Я… Я признаю себя проигравшей. Ты выиграл пари.

Шику не видел ни орущих стражников, ни летевших на него с дубинками и наручниками полицейских, ни Раула, пытающегося что-то им объяснить. Он видел только лицо — испуганное лицо Жулии с дрожащими губами. Среди невозможного шума он различал лишь ее тихий голос, все звавший и звавший его.

— Жулия, я люблю тебя!

— Что ты орешь? — Раул на мгновение оттеснил его от полицейских и прикрыл спиной. — Лучше сними с себя этот мешок! Я бессилен что-либо им доказать. — И тут же, повернувшись к лейтенанту полиции, быстро заговорил: — Неужели вы не узнаете его? Это же Шику Мота, самый лучший репортер «Коррейу». Вы же читали его статьи…