Тайны прошлого

— Да, а я всех новичков знала, хотя одиннадцатый класс не доучилась… — Эрвин погрузилась в воспоминания, от которых ей стало жутко. Неужели это тот самый Виталик.

— А в каком году вы должны были закончить школу?

— В 1984-ом, — автоматически сказала Эрвин, погруженная в мысли.

— Так мои мама и папа тоже в 1984-м, может вы и есть та самая тетя Ира, которая потерялась много лет назад? — Новак не верила, что папины рассказы оживают прямо на ее глазах. Все сходится, отец часто рассказывал о смелой девчонке с огоньком в глазах.

— Ну, как же!!! Нет, тот был Краснов.., а мамина девичья фамилия Терехова? — сама, не понимая в чем дело, проронила женщина.

— Да Светлана Терехова, а меня в честь нее назвали. Вы же были друзьями…

— Так, мне надо выпить что-нибудь покрепче, — Эрвин вмиг переменилась в лице, пошла к стойке и вернулась с целой бутылкой какого-то спиртного напитка. — Это было так давно…

— Да, конечно.

Дамочка выпила первую рюмку залпом и о чем-то задумалась. На миг Свете показалось, что Эрвин плачет или это просто губы затряслись. Взгляд стал другим. Женщина сняла очки и снова наполнила рюмку.

— Нам надо скорее встретится с твоим папой…

Тут она опять спохватилась…

— Так Светлана умерла? Она была моей лучшей подругой. — Теперь уже заплакал алкоголь или она только сейчас поняла, кто есть кто, и что происходит.

Мимо прошел мужчина лет тридцати спортивного телосложения. Дамы заметили его, каждая оценив по-своему. Светлана рассматривала стройный и в меру накаченный стан мужчины. Ей всегда нравились те, кто постарше, хотя Карла, все еще дремавшая на чемоданах, утверждала, что это возрастное. Эрвин же, не двигая головой, проводила его взглядом и подмигнула Новак.

— Вот это сладенький парень, а? — Эрвин тут же достала зеркальце, глянула на часы, поправила свою экибану из налакированных фиолетовых волос и гигантских шпилек. Одним резким движением подкрасила губки так быстро, что Светлана подумала, не почудилось ли ей. Вот и щечки под новым слоем пудры. Слез как не бывало. И сумочка вновь закрыта.

— Светочка, я отлучусь на минутку, мне надо в комнату для маленьких девочек, — тут она снова подмигнула, улыбнулась и, слегка качаясь на здоровенных каблуках, поплыла в дамскую комнату мимо присевшего за соседним столиком «сладкого парня».

Новак сдерживалась через силу, чтобы не рассмеяться. Теперь она понимала, почему отец так тепло вспоминал об Ирине, в эту женщину просто невозможно не влюбиться, а может…

Конечно… А вдруг она сможет стать ее новой мамой…

Хотя нет, папа не забудет маму, и его дурацкая религия не позволит ему закрутить даже маленький романчик. Но если она приложит немного усилий, то папа сможет снова полюбить, тем более, если она не ошибается, что-то было между ними еще во время школы. А папе важнее, как на это посмотрит Бог. Папа — вдовец, и его дочь не возражает, чтобы он начал жизнь заново. Почему Всевышний должен быть против? Решено! Эта встреча не случайна.

«Я давно Тебя ни о чем не просила… — мысленно говорила она куда-то вверх. — Ну, хоть сейчас, сделай так, чтобы мой отец стал наконец-то счастлив. Если Ты сделаешь это, я Тебя прощу, обещаю!»

— О чем задумалась, ласточка моя? — Эрвин словно появилась из воздуха.

— Да так, заключала контракт, — ответила Света, а про себя подумала: «У меня будет лучшая и самая прикольная мачеха в мире», — она представила как хвастается перед подругами, что именно она нашла ее для папы.

Размышления прервались, когда Эрвин достала из сумочки длинную папироску, и в воздух взмыл маленькой струйкой дым.

«О-о, это будет непросто!»

— Эрвин, вы курите? То есть ты?

— Да, сколько себя помню.

— Давайте мы с вами кое о чем договоримся.

— Конечно, лапочка! Что я могу для тебя сделать?

— Я помогу ва… тебе встретиться с моим отцом в кратчайшие сроки, но при нем не кури, пожалуйста, и не пей если можно.

— Ладно, идет! — Эрвин без всякого сожаления потушила начатую сигарку. — Ты умеешь вести переговоры.

Два таможенника твердыми шагами шли к их столику.

«Интересно, что бы это могло значить, неужели что-то не в порядке с моими документами, а может это Эрвин, — любопытство и волнение смещалось в голове Новак. — Сейчас все выяснится».

Эрвин продолжала что-то лепетать, сидя спиной к двум вооруженным мужчинам, которые были в 10 шагах от них.

«Они смотрят на Эрвин. Это точно! Ошибки быть не может. Что делать? Может ее разыскивает Интерпол, а я-то дурочка уши развесила, в мачехи записала. Кто она? Воровка? Шантажистка? А может убийца?»

— Простите, таможенная служба, ваш паспорт, пожалуйста.

— Да, конечно, — ответил «сладкий парень», который сидел позади Эрвин.

— Деточка, тебе плохо? — озадаченно спросила Эрвин, и Новак пришла в себя.

— Ах, Да! А что?

— Да ты как стена побелела? Что там? — Эрвин оглянулась на таможенников, которые за ее спиной расспрашивали симпатичного незнакомца.

«Ой, нет. Теперь Эрвин подумает, что я таможенников испугалась. Теперь она меня за преступницу примет, а рассказать, о чем я подумала, не осмелюсь — кому такая дочка нужна, которая в каждом видит преступника».