Тайны прошлого

Кухня оказалась маленькой, но чистой и очень уютной. Семен Васильевич опустился на табурет, покрытый мягкой войлочной подстилкой, и с наслаждением глотнул крепкий ароматный чай, поданный ему хозяйкой.

– Так, о чем вы хотели поговорить?

– Вы знаете, мне даже как-то неловко спрашивать. Дело касается учеников вашей матери.

– Матери? – Удивление, отразившееся на ее лице, словно бы преобразило женщину. Сейчас она была похожа на растерянного ребенка.

– Понимаете. Два дня назад ко мне обратился один человек. Он хочет разыскать учеников той школы, где работала ваша мать. 11 «а» класс девяносто первого года выпуска. Но архив с именами и адресами сгорел. Вера Сергеевна, новый директор школы, сказала мне, что ваша мать была классным руководителем у этих ребят, вот я и подумал, что вы, возможно, сможете мне помочь. Может быть, вы помните кого-то из них, или у вас сохранились фотографии?

– Фотографий точно нет. Мама, когда переехала жить в дом престарелых забрала их с собой. Знаете, она очень сильно привязывалась к своим ученикам. Любила их, как родных. Я когда была маленькая, даже ревновала ее. Она знала, что происходит у каждого дома, помнила их дни рождения. О моем же часто забывала. Вернее, не забывала, а была слишком занята, чтобы устраивать детские праздники. Так, мимоходом с утра поцелует, сунет в руки какой-нибудь дешевенький подарок. Денег-то в семье особых не было. На одну ее зарплату жили. Так вот, когда она приняла решение переехать в интернат, ни одной моей фотографии она с собой не взяла, а вот учеников своих…

– Что же ей дома-то не жилось? – Вопрос вырвался как-то сам собой, и Семен Васильевич тут же пожалел о сказанном, но Лилия Захаровна не усмотрела в его словах ничего оскорбительного и бесхитростно пояснила:

– Сергей мой ей не понравился. Никак с ним ужиться не могла. Поедом нас ела. А нам идти-то больше было некуда. Сергей детдомовский. Вот и приходилось терпеть. А потом вроде повеселела, начала даже иногда разговаривать с моим мужем. Раньше-то он утром поздоровается, а она губы подожмет и ко мне обращается.

– Лия – она меня так зовет – попроси своего мужа со мной не разговаривать.

Сергей, конечно, обижался, но молчал, любит он меня сильно. Так вот, мать начала даже с Дашенькой сидеть. А потом мы узнали, что она продала деревенский дом, оставшийся от бабушки, и заключила договор с интернатом. Вот так и уехала, ни с кем не попрощавшись. Я наведывалась к ней несколько раз, гостинцы привозила, так она возьмет все и прогоняет меня. Ну, я и стала посылки через персонал передавать. А теперь вот и вовсе она плохая стала, не встает, не узнает никого.

Лилия Захаровна горько, по-детски вздохнула и продолжила:

– А насчет того класса, я ведь старше этих ребят. Дружить мы с ними – точно не дружили. Сами понимаете, в таком возрасте разница в три года – это существенно. Мне тогда они малышней несмышленой казались. У меня-то уже мальчики на уме были, опять же в институт поступать готовилась. В общем, не до них мне было. Хорошо помню только старосту класса. Бойкая такая девчушка. Первая заводила во всех делах, живая, веселая, но прямолинейная и справедливая. Так отбрить могла – мало не покажется. Класс ее слушался беспрекословно. Да и ее-то я ведь почему помню? Квартира у нее в соседнем доме. В школу нам по пути было. Да и сейчас я ее часто вижу. Она все в той же квартире живет. Правда, мы не общаемся. Так, привет, как дела, вот и весь разговор.

Ну, наконец-то. Кажется, дело начало сдвигаться с мертвой точки. Семен Васильевич весь подался вперед, как гончая, почуявшая добычу и приготовившаяся к прыжку.

– Лилия Захаровна, а имя ее вы помните?

– Ну, конечно. Олечка. Оля Савостина. Она так осталась Савостиной. После развода взяла назад свою девичью фамилию. Знаете, в маленьких городках, даже если плотно не общаешься, все равно про всех, кто в твоем дворе живет, все знаешь. Она на первом этаже проживает. Подъезд – как у нас, а квартира прямо.

Семен Васильевич поблагодарил хозяйку и, спустившись во двор, двинулся к соседнему дому. Подъезд был точной копией того, из которого он только что вышел. Да и дверь мало чем отличалась от предыдущей, разве, что дерматин, на ней был несколько новей и цвет чуть другой. А так – просто близнецы-братья.

Дверь распахнулась сразу же, он еще даже не успел отнять руку. На лестничную площадку выпорхнула девчушка, лет восьми, одетая в легкое темно синее пальто. Ее растрепанные льняные волосы разметались по воротнику. Она глянула на Семена Васильевича огромными испуганными голубыми глазами. Скорее всего, ожидала увидеть подружку и, наткнувшись взглядом на незнакомого мужчину, испугалась. Учат их родители, учат, что нельзя распахивать двери перед первым встречным, а они знай свое. Семен Васильевич постарался как можно добродушнее улыбнуться, желая расположить ее к себе, успокоить.

– Добрый день!

– Добрый. Вы к нам?

– Мне нужна Савостина Ольга.

Девчушка рукой с обломаны ногтями, обрамленными на концах полосками грязи, почесала нос.

– А мамы нет дома. Она на работе.

– Жаль. Мне очень нужно с ней поговорить.