Тайны прошлого

С моей вершины мира я наблюдала, как его приятель бежит по полю, как вспугнутый таракан. Зигзагами.

И думала, кто научил его.

А затем раздался хлесткий звук выбивалки, попадающей по ковру.

Он упал и больше не поднимался.

* * *

Они оба ждали меня внизу.

Мертвый парень, которого я сбросила вниз.

И кое-кто другой.

Он держал руки на весу, расслабленно, добровольно сдаваясь, хотя мой пистолет был снова в кобуре на лодыжке, и я бы не успела его достать. Незнакомец оказался высоким и мускулистым, не молодым, но и не старым, одетым в серебристо-белые кроссовки «Азикс», армейские штаны «пустынный камуфляж» и облегающую бежевую футболку. Лицо у него было настолько обычным и неприметным, что я могла смотреть на него пять минут и не вспомнить потом.

— Меня послал твой отец, — сказал он, и мне стало интересно, которого он имеет в виду.

— Ты пристрелил его? — я кивнула на темную кучку на поле. — Все кончено?

— Можешь идти? — спросил он.

— Кажется, у меня сломана рука.

Его лицо вдруг расплылось перед глазами, и я пошатнулась.

Мне вдруг стало ужасно холодно.

А потом я очутилась на земле, глядя на мерно вращающиеся лопасти, засыпая под их колыбельную.

Глава 32

Я услышала далекий голос, откуда-то с края колодца, и попыталась подняться к нему сквозь тьму на дне. Но я слишком устала, а кто-то положил мне на грудь тяжелый камень.

Снимите с меня эту глыбу, хотелось мне закричать, но в этом мире не было звуков. А может, это не камень. Возможно, это моя душа застряла и сдавила мне грудь, пытаясь прорваться наружу.

Белого света не было. Я не заслужила рая? А второй шанс мне дадут?

Перед глазами замелькали тени. Я сильнее заработала веками, открывая их и закрывая, пока не проступили линии и цвета. Камень с груди свалился.

Точно не рай. Я лежала на красно-золотом клетчатом диване с запахом мокрой псины. Небритый человек сидел на корточках рядом и, судя по его лицу, не знал, что со мной делать. Он сжимал винтовку. Странно, но я сразу же поняла, где нахожусь. В старом фермерском доме с жестяной крышей, двор которого был захламлен заброшенными инструментами. Ржавое баскетбольное кольцо на стене гаража, инвалидное кресло под ним. По крайней мере, раньше так было. Я порылась в памяти, отыскивая имя.

Арлесс. Ветеран вьетнамской войны с двумя «Пурпурными сердцами».[34] Двадцать лет назад папа и Арлесс заключили долговременный договор аренды, согласно которому Арлесс до самой смерти мог бесплатно жить на нашей земле в Стивенвилле.

— Он привез тебя и ушел, — сказал Арлесс. — Выбил дверь и занес тебя на руках. Я его чуть не пристрелил.

— Мэдди… — сказала я, внезапно вспомнив все и тут же об этом пожалев. Слезы жгли мне глаза.

— Ничего не говори. Выглядишь ты не очень. Они за тобой уже едут.

* * *

Я очнулась в больнице, и папа был рядом. И был запах сигаретного дыма, впитавшийся в ткань его рабочей рубашки, был кисло-сладкий знакомый запах нашего амбара. Его ладонь, широкая и мягкая, как кухонная прихватка, закрывала мою кисть — одну из немногих частей моего тела, не воющих в тот момент от боли.

Когда я открыла глаза, чтобы поздороваться, я увидела Вэйда, и горе вцепилось мне в горло, а сознание тут же зациклилось на образе папы в гробу, хрупкого и съежившегося, восковой куклы в тщательно отглаженном синем костюме. При жизни папа никогда не носил костюмов со стрелками.

— Я просто подменяю, — сказал Вэйд, отстраняясь. Ему явно было не по себе. — Сэди внизу, с Мэдди. Девчушка в порядке. Утром ее отпустят домой. Твой пар… Хадсон пошел за кофе. — Он помедлил, приглаживая рукой остатки волос на лысине. — Полиция встала на уши.

Затем он прижал палец к губам.

— Ты только не разговаривай. Врач запретил.

Я склонялась к мысли, что Вэйд сам не хотел сейчас разговора, но губы меня не слушались. Они казались распухшими и там слегка покалывало, словно в них накачали тройную порцию коллагена. Вэйд нервно взглянул на закрытую дверь.

На поверхность сознания дохлой рыбкой всплыла мысль. Он собрался меня прикончить? Рука Вэйда нырнула в карман джинсов. За ножом?

Он достал знакомый предмет и протянул его так, чтобы я могла видеть. Я рассмотрела буквы. БДЗ. Банк Дикого Запада. Откуда у него ключ от депозитной ячейки?

— Его дала мне твоя мама. Велела сжечь содержимое после ее смерти. Я собирался отдать его тебе вчера, на ветряной ферме. — Я все еще смотрела на ключ, разбирая цифры. Другие цифры.

Другой ключ. Второй ключ. Еще одна ячейка?

Я отчаянно пыталась пробиться сквозь дымку, окутавшую сознание, словно москитная сетка.

Вэйд всегда защищал маму. Не папу.

По трубочке капельницы мне вводили что-то вкусное.

— Если ты не против, я возьму твою сумочку и надену этот ключ на твою связку. Чтобы ты сама решила, как им распорядиться. — Вэйд возился с кольцом для ключей, тщательно избегая смотреть мне в глаза. — Ты уже, кажется, знаешь, где он используется. Впервые в жизни я иду против желаний твоей мамы. И мне не нравится это ощущение.

Вэйд бросил все ключи обратно в сумочку, пружинисто поднялся и потянулся за ковбойской шляпой.