Тайны прошлого

В его истории звенела пара правдивых нот, но от него самого мои нервы вопили не тише подростков-чирлидеров.[6] Я опустила пистолет, вернула его в кобуру под столом и взяла визитку.

Джек Смит. Ведущий журналист. Журнал «Техас Мансли». Два телефонных номера, номер факса с индексом Остина, имейл.

— Зовите меня Джек, — сказал он, улыбаясь и протягивая руку, которую я не собиралась пожимать.

Убирайся. Это слово звенело в моей голове. Я посмотрела на свой телефон. Два пропущенных звонка, у номера — индекс Остина. В этом, похоже, он тоже не врал.

— И?.. — спросила я.

— Я работаю над статьей об успехах иппотерапии при лечении детей с проблемой агрессивного и антисоциального поведения. Лидия сказала мне, что вы с ней вместе работаете над исследованиями. И я выпросил у нее ваш номер.

Правда. Лидия Прэтт была профессором, моим бывшим наставником в Университете Техаса, а также дистанционным партнером по исследованиям.

— И как вы прошли через главную дверь внизу? — спросила я. — Компьютерная система безопасности автоматически запирает ее после пяти.

Он пожал плечами.

— Дверь была открыта.

— Откуда вы знали, что я буду здесь?

— Я же репортер, — сказал он так, словно это все объясняло. — В пятницу я взял интервью у Лидии в Остине. Она упомянула, что вы в Форт-Ворсе. Я переключился на новую статью, и оказалось, что мы с вами в одном городе, в одно время. Парень, у которого я сегодня брал интервью, сказал, что у вашего отца здесь имелся офис.

— Кто это был? У кого вы брали интервью?

— Я должен защищать свои источники.

Этот парень раздражал своей болтовней вообще и, в частности, привычкой выражаться так, словно зачитывает реплики из сценария.

— Сейчас не лучшее время, — резко сказала я. — Мои исследования сосредоточены прежде всего на детях с опустошающей травмой. Самоубийство родителей, смерть родственника. Иппотерапия — лишь часть моих изысканий. А вам лучше уйти.

— Подумайте, — настаивал Смит, не двигаясь с места. — Я уверен, что вы сможете добавить что-то интересное. Статья поможет вам найти новых инвесторов. Я не отниму много времени. И до вечера понедельника буду «У Этты Плейс».

«У Этты Плейс». Это, наверное, какая-то дурацкая шутка. Я с трудом удержалась от взгляда на ее фотографию. «У Этты Плейс» — это был мотель в даунтауне, кормившийся за счет спекуляции на версии о том, что после смерти Кида Этта пряталась в Форт-Ворсе и, скрывшись под именем Юнис Грэй, содержала пансион. Точнее, если почитать хоть что-то, кроме приглаженного сайта этого мотеля, Юнис владела борделем. И я уверена, что она не требовала указанных на сайте ста пятидесяти баксов, а то и больше, за номер, какие бы непристойные удовольствия там ни предлагались.

Сэди назвала бы это интуицией. Знаком — возможно, от самой Этты. Моя сестра, художница, верила в магнитное исцеление, в то, что летом нужно ходить топлесс, в похищения инопланетянами и в то, что в наших венах течет ведьмовская кровь, перешедшая к нам от бабушки.

Джек Смит поднялся на свои длинные ноги. Я последовала за ним через кабинет Мелвы, по узкому коридору и затем по лестнице, ведущей к закрытой входной двери.

— Просто хотела проверить, — мило отметила я. Замок, как оказалось, работал исправно.

— Ну надо же! — Его улыбка стала шире. — Маленький глюк в компьютере, видимо.

Я не ответила. Папа говорил мне, что охранная компания клялась: их особая система работает надежно как часы и настолько же сложна технически.

— Над какой же статьей вы корпите? — спросила я. — Что привело вас в Форт-Ворс?

Губы Смита снова сложились в улыбку, которая меня так раздражала.

— Я знаю, где похоронен Джимми Хоффа,[7] — сказал он и замолчал, оставив слова висеть в горячем воздухе.

Дверь нашего здания выходила на боковую улочку, в стороне от скопления туристов, от баров и дороги, по которой днем гоняли скот. Город экономил на ее освещении, так что Смит, зашагавший в конец квартала, быстро превратился в тень. В свете фонарей главной улицы его рубашка засветилась неоновым светом, а затем он исчез за углом. Я выждала некоторое время, чтобы удостовериться, что он не вернется. Вынула пистолет из-за пояса, куда заткнула его незаметно для Смита.

Этому «репортеру» стоило бы носить американские джинсы свободного кроя, и не только потому, что они мне больше нравятся.

К примеру, они бы лучше скрыли кобуру на его лодыжке.

Джинсы обычно правдивы.

Джек Смит, репортер он или нет, был притворщиком с большой буквы «П».

* * *

Полчаса спустя я отправила компьютер спать, выключила свет и, выходя, проверила, надежно ли закрыта дверь папиного кабинета. В моей сумочке лежал пистолет, а рядом с ним — письмо Розалины Марчетти.

А сама я очутилась в маленьком мирке Мелвы. Уютность пространства удваивалась с помощью диванчика для ожидающих, хотя такие техасцы, каким был мой папа, не заставляют людей ждать.