Тайны пустоты

– Мама рассказала, ты предпочитаешь, чтобы я снимал очки, разговаривая с тобой, – обронил Стейз, вопросительно приподняв бровь.

Ушедшая глубоко в свои мысли Таша вздрогнула и кивнула, страшась узнать, что ещё рассказывала о ней его блистательная мама. Ей было до нелепого неприятно, что он обсуждал их отношения с родителями, хоть и понимала: ему больше не у кого было разузнать сведения о своих личных связях, а мать и отец – самые близкие люди для любого человека. Она на его месте тоже обратилась бы с расспросами к родителям. Подняв взгляд, Таша вздрогнула ещё раз, увидев в любимых необычных глазах тот же вселенский холод, что раньше наблюдала в глазах его родных. Её реакцию подметили: Стейз покрутил в длинных пальцах снятые очки и бесстрастно произнёс:

– Я не помню себя таким, как на твоих рисунках. Мне трудно поверить, что когда-то моё лицо отражало столько разных эмоций: радость и тревогу, веселье и печаль. Эти образы на картоне соответствовали действительности или это вольная художественная интерпретация моего образа? Попытка изобразить, как я мог бы выглядеть, если бы испытывал соответствующие чувства?

– Я рисовала так, как видела тебя, – хрипло ответила Таша, отважно не опуская взгляда под пронзительным взором цвета мертвенной космической пустоты.

– Родители рассказывали, что я познакомил тебя с ними, – сделал стратег следующий шаг к выяснению неизвестных величин в запутавшемся уравнении его жизни. Таша молча кивнула и вновь увидела на мужском лице борьбу тактичности с желанием прояснить ситуацию. Ещё сильнее подавив все свои невеликие чувства, стратег сухо спросил: – Между нами были близкие отношения? Насколько далеко они зашли? Или мы находились на стадии первоначального знакомства?

Да уж, Стейз умел формулировать однозначные вопросы! И теперь холодно смотрел на неё в напряжённом ожидании столь же однозначного ответа, заледеневший, как озёра жидкого аммиака на укрытой снегами планете. Таше ясно вспомнились его давние признания: «Я смотрю на тебя и не вижу ни одной чёрточки, которая бы мне не нравилась». Сейчас же стратег явно не находил её привлекательной, и Таша вполне его понимала: если бы перед ней поставили шапочно знакомого коллегу-эколога и объявили, что он её любимый мужчина, а она просто всё забыла, её бы тоже не обрадовал такой поворот! Незнакомец, который по всеобщему убеждению имеет право претендовать на её тело и свободное время, не вызвал бы в ней тёплых чувств! Однако чрезмерная ответственность Стейза за свои обещания (пусть позабытые, но данные кому-то) вполне могла побудить его к абсурдным поступкам... Он действительно готов продолжать «близкие отношения», не чувствуя ни прежнего интереса к ней, ни даже симпатии?! Просто потому, что обещал ей совместное будущее, верность до гроба и не может нарушить слово?! А ей-то как вести себя в такой ситуации? Она-то вовсе не готова к отношениям из чувства долга!

– Мы собирались пожениться? – спросил, как отрубил, Стейз, не дождавшись ответа на свои вопросы.

– Вопрос нашего брака никогда не поднимался, – честно ответила Таша, обратив внимание, что он машинально говорит об их романе исключительно в прошедшем времени.

– То есть, мы находились на стадии предварительного знакомства? – настойчиво повторил Стейз, и оказалось на удивление легко кивнуть и откликнуться эхом:

– Да, предварительное знакомство. Никаких обязательств.

В некоторых ситуациях поразительно легко солгать, не замечали? На миг Таша испугалась, что пристально наблюдающий за её лицом Стейз распознает ложь, но тут же сообразила: стратег никак не сможет сделать это. Он никогда не сталкивался с ложью, его никто не учил распознавать её, гражданина Альянса обмануть проще, чем малого ребёнка. Почувствовав, как к горлу подступает истеричный смешок, Таша попятилась к двери. О, эмоциональное перенапряжение в самом деле не изменило стратега по Науке, он остался таким, как запомнился ей по самой первой встрече: невозмутимым, до кончиков ногтей логичным, посвятившим себя работе на благо галактик. Вспомнился страстный шёпот в темноте слепого и глухого Стейза: «Я обрёл больше, чем потерял!» Теперь, утратив неудобные для наурианца эмоции, но вернув способность видеть и слышать, он явно готов повторить эту фразу снова, вложив в неё прямо противоположный смысл. В строго распланированной жизни стратега не осталось места для девушки, волей случая ненадолго взволновавшей его размеренное существование.

– Ты согласна продолжать сотрудничество с нуль-физиками? – замедлил её продвижение к двери голос Стейза. – Ты видишь в пустоте больше, чем все наши приборы, а сейчас важен малейший нюанс: возможно, именно пропущенная раньше малость даст нам шанс разгадать загадку катаклизмов и всё исправить.

Ах нет, одна вакансия рядом со стратегом всё-таки осталась: должность штатного консультанта и гида по подпространству.