Тайны русских волхвов. Чудеса и загадки языческой Руси

Илья стал неделями пропадать в библиотеках, выписывал себе сотни журналов, книг, брошюр, относящихся к его вопросу, конспектировал, составил каталог (очень впоследствии ему пригодившийся, – когда его спрашивали что-нибудь по специальности, он мог солидно отвечать: да что я буду с вами разговаривать, когда вы даже этой работы такого-то автора не знаете! изучайте источники!).

Правдами и неправдами он пробился к ЭВМ, работал несколько суток, загрузил в нее свои программы, запустил ее на счет, машина долго гудела, собираясь с силами, мигала лампочками, раскалилась до белого каления и наконец выплюнула распечатку, на которой крупно было написано: «ДУМАТЬ НАДО!!!» Обидевшись на машину, Илья пнул ее, – машина, завращав всеми бобинами, замигав лампочками и включив аварийную сирену, вдруг стала выдавать горы исписанной цифрами и значками бумаги. Илья с воплем схватил, оторвал себе часть и прибежал в институт: «Смотрите! Смотрите! Я сделал расчет!»

Встретил его Татев, долго жал руку, поздравлял с успехом, потом забрал у него все расчеты, все материалы – для ознакомления, и Илья сел снова за свой стол. С этих пор Татев, когда подходил к нему, уже не спрашивал: «Как ваши успехи?», а говорил: «Очень-очень интересная работа, но – объем, объем! Да с такой работой не кандидатскую, а докторскую можно защитить! Но время, время… все, знаете, руки до нее не доходят… сами понимаете – какой институт на плечах держать приходится и какие проблемы приходится решать… глобальнейшие!»

Через полгода, когда Илья поинтересовался: а может ли он посмотреть свою работу, – вдруг выяснилось, что она куда-то подевалась. Татев на глазах Ильи перерыл все ящики, открыл шкафы, из которых вывалилась груда пахнущих мышами бумаг, но сколько Илья не искал, он так и не смог найти даже листочка от той своей первой работы. Теперь он стал умнее: к чему идти непроторенными путями? Это трудно, тебя на каждом шагу останавливают, поворачивают в нужном направлении, и потом – ты то и дело вязнешь в топях, тебя критикуют на Научных Советах и в конце-концов заваливают на защите как зарвавшегося и неуважительно относящегося к сединам. Поднимется какой-нибудь старец – песок сыплется – и скажет: «Глуп-п-пже надо, молодой человек, глуп-п-пже!» (А это значит – глупее.) Нет, нет – идти, если хочешь чего-то достичь, предпочтительнее по проторенным путям – как все, ведь получают же здесь как-то кандидатскую степень? Кандидатов-то – пруд пруди, куда ни плюнь – в кандидата попадешь, в пивной подходишь к столику – а там кандидат сидит, очередь в магазин занимаешь – и тут кандидат!

Илья снова и снова разбирал груды чужих диссертаций, думал, думал, и наконец понял, в чем секрет их изготовления. Он сделал себе копии этих диссертаций, взял ножницы и стал не читая отрезать от страниц абзацы, – после этой операции у него образовалась полная корзина вырезок. После этого Илья тщательно перемешал кучу вырезок, направив в корзину струю воздуха от вентилятора, потом не глядя брал их и в произвольном порядке вклеивал в диссертацию – как выяснилось, кроме научных текстов туда попали и тексты газетные, но это тоже сыграло Илье н'aруку, так как показало направление его мыслей. Поколдовав таким образом, Илья склеил себе диссертацию достаточно внушительных размеров.

Как Илья и предполагал, она удивительно быстро – для этого понадобилось всего несколько лет – прошла через Научные Советы и заслужила одобрительные отзывы оппонентов. За это время Илья успел подготовить и опубликовать в соавторстве с Татевым (тоже очень верный ход, если бы он не предложил Татеву соавторство, то никогда бы не опубликовал) несколько крупных программных статей и заслужил этим всеобщее признание. Теперь он сам подходил к Татеву, был с ним на ты, на короткой ноге: «Простите… я вот в этом месте ссылочку на вас сделал… ничего, что под тринадцатым номером?» – «Э-этто нич-чево, нич-чево… Это можно!» Илья хихикал, пожирая глазами начальничка, а если тот вынимал сигарету, сей же момент щелкал дорогой, специально для этого случая купленной зажигалкой. «Э-этто можно… и мы любим пошутить – если по пустякам!» – Татев говорил важно, пускал в лицо Илье ароматный дым от импортного табака.

И, наконец, его диссертация была представлена к защите.