Тайны русских знахарей. Целебные составы, обряды и ритуалы

Зверек обнюхал мою ладонь, потерся носиком о пальцы и, усевшись на задние лапки, принялся умываться. Бабушка отпустила ящерку в траву и обратилась к моей землеройке:

– Помоги, дружок-помощник, девочка легкими страдает, слабеет на глазах. Покажи травку, какая недуг прогнать может и силы вернуть. Вот водица, которой больная умывалась.

Бабушка велела опустить землеройку на землю, туда же положила тряпицу, смоченную водой из принесенной с собой банки. Зверек обнюхал тряпочку и исчез в луговых зарослях. Не прошло и двух минут, как он вернулся, держа в зубах травинку. Землеройка бросила травинку рядом с мокрой тряпочкой, и тут ее поведение стало резко меняться. Она вдруг засуетилась, заметалась в разные стороны и скрылась в полевой траве.

– Обычной зверушкой стала, – улыбнулась бабушка. – Давай-ка посмотрим, что она нам принесла.

Бабушка взяла травинку и стала разглядывать, потом потерла пальцами, понюхала, и брови ее удивленно поползли вверх.

– Откуда же ты взялась здесь, милая? – обратилась она к травинке и протянула ее мне: – На-ка, посмотри.

Я стал разглядывать растение. Трава как трава, – длинная, тонкая, обычная, – кругом такой много, но что-то в ней было не так. Удивление бабушки и собственная наблюдательность, приобретенная с постоянным общением с природой, заставили меня приглядеться внимательнее. В другое время я никогда не выделил бы это растение среди других, но сейчас восприятие было обострено, и я уловил тонкий приятный аромат. Запах напоминал запах горького миндаля, к которому примешивался легкий сладковатый оттенок. Он был мне не знаком, хотя луговые и лесные растения Ленинградской области я знал хорошо. Я вопросительно посмотрел на бабушку.

– Травка эта в наших местах почти не встречается. Я даже не думала, что здесь она есть. Обычно это растение живет южнее, а называется зубровка, тур-трава или прыгун-трава. Название такое потому, что она силу и неутомимость дает, легкие и сердце лечит и при параличах полезна. Сейчас мало где встречается, в основном в белорусских лесах и кое-где в Поволжье. Говорят, она там растет, где зубры да туры могучие живут, они ее едят и через нее силу набирают. А самая полезная трава там вырастает, где животное след оставило. Собирать же ее надо в новолуние, а срывать, зажав между пальцев иванова жука, светлячка то есть. Давай-ка поищем, откуда землеройка травку принесла. Да смотри, найдешь, не срывай, только место заметь, – напутствовала бабушка.

Я начал ползать вокруг, аккуратно раздвигая травинки и принюхиваясь. Довольно скоро я обнаружил небольшой кустик с уже знакомым запахом.

– Бабушка, зубровка здесь!

Бабушка подошла, подняла примятые травинки и заломила близко стоящий стебелек ромашки.

– Это чтобы место заметить, – сказала она. – Как метелку даст, попробуем в подлеске семена рассеять, может, приживется.

– Бабушка, а как же девочка больная? – удивился я. – Разве мы не будем эту травку собирать?

– Девочку мы другими средствами полечим, – ответила бабушка. – Просто надо было показать тебе, как помощник работает.

– Почему ты сказала, что помощник обычной зверушкой стал? – спросил я.

– Он и был обычной зверушкой, просто на время контакта луговой дух в нее вселяется, и землеройка приобретает необычные свойства. Становится «одержимой», тельце животного, а разум чужой. Ты же видел, как дикий зверек речь слушал, в руки шел и травку принес. А как помощь оказал, так луговой дух его оставил, вот он и стал снова прежним.

– Бабушка, а как луговой дух в зверька вселяется?

– Не знаю, миленький, знаю только, что это происходит. Не все человеку постичь дано, многое приходится принимать таким, какое оно есть. Будешь помощника вызывать да гостинцы ему носить, он сам тебе многое покажет, и зверушка к тебе привыкнет. А сейчас домой пора.

– Ба, а почему, когда мы помощника звали, твоя ящерка сразу пришла, а моя землеройка идти не хотела? – расспрашивал я по дороге к дому.

– Потому что звал не так.

– Как же не так, я все слова за тобой повторял, – настаивал я.

– Слова-то ты повторял правильно, а звал не так. Вызов – это тот же заговор, в него надо желание и душу вложить. Так вот, желание-то у тебя было, а вот душу вложить ты не смог, потому и силы твой призыв не имел. Вот и не слышал его помощник. Слова твои из головы шли, из памяти, ты же их за мной повторял, а в чужие слова душу не вложишь. Как своими словами звать начал, тут они уже не из головы, а из сердца пошли. И обида, и расстройство роль сыграли – душа заговорила, вот помощник и услышал. У каждого свой призыв и свой заговор. Рождается он от желания, желание, в свою очередь, порождено необходимостью. У тебя же только любопытство было на уме, на помощника посмотреть хотелось. О чем ты хотел с ним говорить?

– Не знаю, – протянул я.

– Вот видишь, помощник – он не речь твою, а душу слышит. Слова ты больше для себя произносишь, и они должны идти от сердца, а не от мысли.

Бабушкины разъяснения стали мне понятны значительно позже, когда я изучал оккультизм и эзотерику.

Землеройка и адамова голова