Тайны русского народа

С неотвратимым воздействием неведомых космических сил (в том числе и астрально-природных циклов) связано понятие «рок», имеющее временнуе происхождение (ср.: «срок»). В древнерусском языке оно означало не только «судьбу» (как это имеет место в современном языке), но и «год» (в украинском языке это значение сохранилось и поныне). Этимологически понятие «рока» восходит к санскритскому слову «rac», где оно означает в первую очередь «созидать», «творить», «создавать», «устраивать», «упорядочивать», что в целом соответствует пониманию Космоса как упорядочивающего начала. Но космическая сущность рока предполагает наличие в нем неких непреодолимых законов в виде неизбежной судьбы. Роковая предопределенность — это вовсе не божеское предначертание. Это — несравненно большее, глубинное и непостижимое. В мифологической традиции против рока и судьбы бессильны любые Боги. Вселенская неотвратимость рока определяет жизнь людей и ход истории. Как и другие космически насыщенные категории, рок связан с речью или ее эквивалентами. Само слово «речь» является производным от однокоренного ему слова «рок» (ср.: «реку», т. е. «говорю», «пророк»). К этому же лексическому гнезду примыкают слова «рокот» и «рык».

Известна и смягченная трактовка образа Ярилы, сближение его с Богами солнечного пантеона и даже отождествление с Солнцем, как это сделано в весенней сказке А. Н. Островского «Снегурочка». Великий русский драматург опирался на нижегородскую трактовку языческого мифа о Яриле — Боге Солнца, любви и плодородия. Дожившая до наших дней легенда гласит: в стародавние времена Земля пребывала во мраке и стуже, но пришел Бог Ярила и озарил ее своим светом, согрел своим теплом. Тогда-то и родился из недр Земли Человек. Был он сначала несмышленышем, пока не просветил его разум Ярила своей молнией. С тех пор и стал человек властелином во Вселенной. [173]

В своем беллетризованном переложении древнерусских легенд и преданий Островский использовал образ и другого славянского Божества — Леля, придав ему чисто человеческие черты. О Леле слышали очень многие, но подробностей не знает толком никто. Бесспорно лишь одно: Лель — Бог любви. Далее мнения расходятся. Одни уподобляют его мальчику, наподобие греческого Эрота или римского Амура-Купидона; вырастая, Лель превращается в Полеля. Другие склоняются к признанию в далеком прошлом развитого культа Бога любви, сведения о котором оказались начисто утраченными. Третьи вообще считают Леля литературным вымыслом, берущим начало от мифологов польского Возрождения и Просвещения.

Действительно, прямых летописных свидетельств о Леле не сохранилось, есть лишь косвенные — фольклорные и лингвистические. Например, хорошо всем знакомый припев русских и других славянских песен «люли-люли» восходит к первоформе «ой, лелю!», где «лелю» — звательный падеж от имени Лель. Его-то, Бога любви, и призывают поющие и танцующие. Точно так же русское слово «лелеять» означает высшее проявление любви и нежности.

Древним народом, заложившим вместе с пеласгами и эллинами основу греческого этноса, были лелеги. Страбон называет лелегов кочевниками, по пути их передвижения всюду оставались курганы. Они были союзниками троянцев и разделили с ними горечь поражения. В наименовании народа «лелеги» явственно проступает имя Бога Леля. Данная корневая основа обнаруживается и в других словах, в частности — в названиях птиц: русск. «лелек, лелька» — козодой; укр. «лелит» — сова; польск. «лелит» — сова, сыч; турецк. «lдilдk» — аист. Хорошо известны также русские женские имена Леля и Ляля, и их вовсе не обязательно трактовать, как уменьшительные от общеевропейского имени Елена.

Несомненные функции животворящего плодородия обнаруживаются и у знаменитого русского «скотьего Бога» Велеса (Волоса), покровителя стад и символа неотделимого от их количества богатства. Относительно происхождения его на первый взгляд простого имени за последние два столетия было выдвинуто немало версий. [174]Однако, несмотря на оригинальность некоторых соображений, не приходится особенно сомневаться в тесной связи имени Велеса со смысловым и лексическим гнездом, куда входят слова «велеть», «повелевать», «великий» и их дальнейшие трансформации «воля», «владение», «власть», «вельми» и т. д. В конечном счете Волос-Велес оказывается семантически сопряженным с понятиями «вол» («бык») и «волот» («великан»). Кроме того, совсем неслучайным представляется и корень «лес» во втором слоге имени «скотьего Бога». Возможно прочтение «в[еликан] лес[а]» — или «лесной великан». Не исключено, что здесь оказались наложенными друг на друга несколько смыслов.