Неожиданно буксир сбрасывает обороты, разворачивается носом на волну. Появляются на палубе матросы с рыбацкими незамысловатыми снастями для лова рыбы на крючки. А это 60–80 м шпагата с 5–6 крючками в нижней части перед увесистым грузом. У нас на Севере у поморов это называется «лов рыбы на поддев», или, как говорят в народе, «лов на дурака», так как наживка не применяется. Косяки рыбы настолько плотные, а сама рыба так голодна в местах нереста, что хватает крючок без всякой наживки. Главное – постоянно подергивать вверх вниз и чувствовать, когда рыба села на крючок. Способ вроде бы простой, но навык все же нужен. Министры Болле, Листау, Каменцев как-то с некоторым сомнением и с определенной неловкостью опускают снасти за борт. То же самое проделывают некоторые отважившиеся на это члены норвежской и советской делегаций. По крайней мере те, кто выдерживает качку и имеет пристрастие к рыбалке и навык лова на поддев. Таких оказалось немного, в их числе я и мой партнер по переговорам с норвежской стороной в рамках ССНК Гунар Гундерсен. Спустя несколько минут поле начала лова министры Листау и Каменцев поднимают свои снасти, и вот удача: у обоих, как по заказу, по одной треске длиною 40–45 см. Министры довольны, пресса щелкает затворами фотоаппаратов, телекамеры стрекочут. Министры, посоветовавшись, сочли, что рыба мелковата и, к удовольствию представителей СМИ, отпускают свой улов в море. Они прекращают рыбалку и с азартом наблюдают за достижениями членов своих делегаций. Кто-то, вытащив одну-две трески небольших размеров, тут же заканчивали лов. Один я пока не поднимал свои снасти из воды. Все взоры на меня: что, не клюет? Еще пару минут выжидаю и начинаю поднимать свои снасти. И вот удача – на всех пяти крючках по крупной трещине! У меня аж дух захватило, пресса норвежская просто в восторге, снимает в разных ракурсах такой улов. Министры поздравляют, наш посол подчеркивает особо, что не оплошали северные рыбаки. Спрашивают, как же это удалось – за один раз поднять улов на всех пяти крючках? Пришлось поделиться секретом, который заключался в том, что надо выжидать, когда на все пять крючков попадет рыба. Естественно, это выжидание дается с опытом, а он у меня был. По завершении рыбалки и ознакомлении с промыслом состоялся подход министров двух стран прямо на спасательном буксире к прессе. На вопрос одного из корреспондентов: «Кто же победил в рыбной ловле?» министр В. Каменцев ответил: «Рыбацкая дружба». В свою очередь министр Листау присоединился к этому и затем добавил: «Победил все же Вячеслав Зиланов, и по правилам спортивного рыболовства Норвегии он может весь свой улов без всякой пошлины увезти к себе в Советский Союз». Последнее соответствовало действительности и, видимо, больше предназначалось для прессы. Дескать, у нас все по закону. В целом день завершился на победной советской ноте. На следующее утро за завтраком в кругу нашей делегации чувствую – стоит какая-то пасмурная обстановка. Посол и министр просматривают прессу и как то молчаливо кивают в мою сторону. Наконец министр Владимир Михайлович Каменцев, как бы в шутку обращаясь ко мне, говорит: «Если еще раз будешь так ловить рыбу, как ловил вчера, уволю с работы». На мой вопрос, что же я сделал не так, он дает мне норвежские газеты. На всех главных полосах моя восторженная физиономия с уловом трески. Министры на втором плане. Смотрю, одна из центральных норвежских газет – «Афтенпостен» – пишет: «Более удачлив (чем министры. – пояснение автора) при лове на уду и крючок был, несомненно, руководитель переговоров Вячеслав Зиланов, который чувствовал себя как рыба в воде. С восторгом он вытащил восемь прекрасных рыбин, тогда как его норвежский коллега генеральный директор Гунар Гундерсен с восхищением наблюдал за происходящим. Если это в какой-то мере отражает соотношение сил между делегациями на переговорах, то норвежским рыбакам не на что особенно надеяться в предстоящей тяжбе».