Тайны седого Урала

По-прежнему Геннин внимателен к нуждам солдат. Видя скудость их рациона и обношенность, велит доплачивать им по три деньги за каждый день работы из подотчетных средств, рискуя, что Сенат не утвердит такой расход и деньги потом вычтут из его генеральского жалованья, которое, кстати, ему не всегда поступало регулярно.

Конечно, Геннин искренне хотел непритеснения тягловым людям. Но ему надо же было и организовывать правильную работу на подведомственных заводах. И намного ускорить выход продукции с домен и молотов, резко поднять качество металла и изделий. И это на заводах, где и начальники и работники привыкли месяцами бездельничать, прикрываясь всякого рода «объективными» обстоятельствами — оскудением руд, спадом воды, пожаром… Геннин же требовал всегдашней плотной и высокопроизводительной работы. Отвыкшим от такого обращения людям это не понравилось. И они отреагировали естественным для того времени способом — ударились в бега.

И хотя Геннин поставил дело так, что и жалованье работникам шло вовремя, и едой они были обеспечены, это поначалу не могло никого сдержать. Новый начальник вспоминал позднее: «…но токмо оные салдаты и работные люди плотничье дело не знали и в протчих работах при строении зело были необычайны, к тому же как оные салдаты, так и работники много от работы бегали, и дошло было до того, что оного генерала-лейтенанта в том пустом месте при строении едва не одного оставили…»

В этих обстоятельствах выяснилось, что, когда следовало, Геннин мог быть и жёсток и жесток. Он круто расправился с ослушниками.

Так, то пряником, то кнутом, начал налаживать работу уральских заводов Геннин. Приставил толковых людей к руководству, установил привезенные с олонецких заводов придуманные им умелые машины и приспособления, наладил четкую службу пробиреров. И вскоре заметно улучшилось и качество получаемого металла, и изделия пошли небракованные.

К тому времени Геннин уже осмотрелся и понял: столь богатый край при умелом обращении с его лесами и рудами может буквально завалить всю Россию металлом. Только разумно ставь заводы и веди работу на них правильную. Геннин решает вплотную приступить к реализации программы обширного строительства заводов по всему Уралу. А допрежь того воочию убедился — прав был Татищев и в своих прожектах ставить заводы на Исети.

Но в факте построения заводов и крепости на Исети есть и еще один нюанс. Он в том, что решение именно здесь поставить крепость было принято еще на заседании Берг-коллегии, когда продумывалась деятельность нового горного начальника. Объяснялось это непростым обстоятельством — Исеть была естественной северной границей расселения башкир. А государевы рудознатцы все чаще приносили сообщения, что добрые рудные места есть и в их владениях. Башкиры же очень неодобрительно относились к идее строительства заводов на своих землях. Геннин убедился в этом, когда посланные им люди в районе нынешнего Полевского встретили яростное вооруженное противодействие. Башкиры, кроме того, нападали на русских поселенцев, жгли их дома, разоряли хозяйства. Крепость, конечно же, нужна была для укрепления власти государевой в крае. И для ее возведения тоже очень подходило место, отысканное Татищевым. Только тот не имел на ее возведение полномочий Берг-коллегии и Сената, а Геннин получил такие полномочия. И он использовал их.

В декабре 1722 года Геннин предлагает сибирскому губернатору на обеспечение строительства выделить 30 000 рублей, пятьсот солдат, приписать крестьян и нанять для него плотников. Предупрежденный царским повелением, сибирский губернатор отряжает на строительство города на Исети два батальона Тобольского полка, приписывает пять крестьянских слобод — Камышловскую, Красноярскую, Пышминскую, Тамакульскую, Белослуцкую. И дело строительства нового завода-крепости пошло споро. Только-только в марте 1723 года строители разворошили исетские берега, а летом того же года Геннин уже шлет императрице медный поднос, сделанный из металла только что запущенной там фабрики.

Геннин стремительно и умело приступил к строительству новых уральских заводов. Он приехал руководить четырьмя разоренными казенными заводами. За двенадцать лет его правления на Урале появились девять новых казенных заводов с технологией и объемами производства на уровне (а то и выше) лучших европейских стандартов. Урал сделал страну действительно независимой от поставок зарубежного металла. Более того, еще при жизни Петра металл можно было экспортировать.