Тайны Секретной службы охраны президента США

Через своего адвоката, Тэрренса Адамсона, Картер опроверг информацию о том, что он отказался держать при себе ядерный чемоданчик в Плэйнс и что он велел охране не здороваться с ним в Белом доме. Но Билл Галли, который в качестве директора военного управления Белого дома был ответственным за эту операцию, подтвердил, что Картер отказался позволить военному советнику разместиться рядом с его домом. «Мы пытались установить трейлер в Плэйнс рядом с домом — для врача [который путешествовал с президентом] и для советника с ядерным чемоданчиком, — говорит Галли. — Но Картер не позволил это сделать. Картеру это было вообще безразлично».

Картер — чье кодовое имя было «Дьякон»[24] — был угрюмым и подозрительным.

«Когда он был в плохом настроении, не хотелось никуда сопровождать его, — говорит бывший агент Секретной службы. — Его отношение было примерно таким: „Я тут самый главный“. Казалось он не доверял никому вокруг. Он широко улыбался, но когда он был в Белом доме, это была совсем другая история».

«Я видел улыбку на лице Картера только тогда, когда появлялись камеры репортеров», — говорит бывший агент Джордж Шмалхофер, периодически служивший в группе охраны Картера.

«Картер говорил: „Я главный“, — вспоминает бывший агент Секретной службы. — „Все будет, как я хочу“. Он пытался контролировать каждую мелочь. Нужно было идти к нему, чтобы договориться о возможности поиграть в теннис на теннисном корте. Это было просто смешно».

Однажды Картер заметил воду, извергавшуюся из сливного колодца за пределами Белого дома.

«Это была поломка электрогенерирующей системы, существующей на случай аварии, — рассказывал Уильям Кафф, заместитель руководителя Военного управления Белого дома. — Картер заинтересовался этим и начал вникать во все детали. Он вечно присматривал за тем, как шли дела, и всячески ими руководил. Он задавал вопросы главному церемониймейстеру каждый день: „Сколько это стоит? Для чего нужна эта деталь? Когда она используется? Какой болт крепит какой фланец?“»

На пресс-конференции Картер опроверг сообщения, что советники Белого дома должны были спрашивать его разрешения, чтобы воспользоваться теннисными кортами. Но это было не слишком искренне. На самом деле, даже когда Картер путешествовал на президентском самолете, он настаивал на том, чтобы советники спрашивали разрешения поиграть на теннисных кортах.

«История про теннисные корты соответствует истине», — говорит Чарльз Пальмер, бывший руководителем стюардов борта номер один. Поскольку другие помощники боялись передавать Картеру сообщения, в которых содержались просьбы дать разрешение, Пальмеру часто приходилось делать это.

«Он [Картер] на борту самолета решал, кто будет играть в теннис, — говорит Пальмер. — Большей частью люди пользовались кортами, когда его не было в городе. Если президент был в плохом настроении, советники говорили мне: „Сходи, отнеси сообщение“. В плохие дни, когда у нас были проблемы, никто не хотел говорить с президентом. Это вечно повторялось: „У меня есть записка для президента. Я не хочу, чтобы он накричал на меня“».

Пальмер говорит, что Картер, казалось, наслаждался властью. «Временами Картер откладывал ответ, самодовольно роняя: „Я дам им знать о своем решении“, — вспоминает Пальмер. — В другой раз он, бывало, смотрел на меня, улыбался и говорил: „Скажи им, я согласен“. Я чувствовал, что он придает этому большое значение. Я не понимал, зачем это нужно».

В начале своего президентства Картер заявил, что в Белом доме будет «сухой закон». Каждый раз при проведении официальных ужинов Белый дом сообщал репортерам, что никакого крепкого алкоголя за столом не будет — только вино.

«Картеры были величайшими лжецами в мире, — говорит Галли. — Поступило распоряжение избавиться от всего алкоголя. Никаких крепких спиртных напитков не должно быть на борту президентского самолета, в Кэмп-Дэвид или в Белом доме. Это прозвучало от окружения семьи Картеров».

Галли сказал военным советникам Белого дома: «Спрячьте все спиртное, и посмотрим, что будет».

«В первое воскресенье Картеров в Белом доме, — рассказывает Галли, — мне позвонили из кухни со словами: „Они просят коктейли «Кровавая Мэри» перед тем, как отправиться в церковь. Что мне делать?“ Я ответил: „Достань немного спиртного и приготовь им то, что они хотят“».

«Количество спиртного в Белом доме никогда не уменьшалось при Картере, — говорит Пальмер. — Время от времени Картер пил мартини. Он также пил пиво „Michelob Light“. Розалин — ее кодовое имя было „Танцовщица“[25] — предпочитала коктейль „Отвертка“».

Лилиан Картер, мать президента Картера, опровергает заявления своего сына. В 1977 году в интервью «Нью-Йорк Таймс» она сказала, что, хотя официально в Белом доме был «сухой закон», ей удавалось выпить бурбона каждый вечер, когда она там оставалась.

«Она сказала как-то вечером одному из дворецких: „Я привыкла выпить немного перед сном. Не могли бы вы устроить так, чтобы мне приносили немного бренди каждый вечер?“» — рассказывает Ширли Бендер, исполнительный директор Белого дома.