Тайны 'Семи грехов'

Косин осторожно закрыл чемодан, погасил свет и прилег на диван. Диск луны, напоминающий раскаленную сковороду, завис прямо перед его окном, заполнив комнату мрачным желтоватым светом. В темных пятнах инопланетного рельефа явно угадывались неправильные черты лица небесного наблюдателя, бесстрастно взирающего на распростертое на диване тело пытающегося заснуть убийцы. Не выдержав, Косин вскочил и проворно захлопнул тяжелые шторы. Теперь едва пробивающийся сквозь плотную материю лунный свет, смешавшись с ночной темнотой, едва позволял угадывать очертания расставленной вдоль стен мебели. Косину, беспокойно вглядывающемуся в покрытые мраком знакомые предметы, внезапно показалось, что шкаф, стол и стулья начали менять привычную форму, прямо на глазах превращаясь в причудливых монстров, угрожающее разевающих на него пасти. Сдавленное от ужаса горло не позволяло вскрикнуть и воззвать о помощи. И в этот момент, из-за шкафа выплыла фигура старухи Флеровой. Она вся светилась, словно кто-то густо натер её фосфором. И от этого холодного сияния тьма в комнате слегка отступила, вернув мебели прежний привычный вид. И Косин с невольной благодарностью протянул руки навстречу своей нежданной спасительнице. Выцветшие от времени глаза Флеровой смотрели на него с печальным сочувствием. Казалось время остановилось, и Косин не знал, как долго, продолжалось молчаливое созерцание погубленной им днем старухи. Наконец, видение внятно и четко произнесло: "Продай картину! Завтра утром избавься от нее! Иначе пожалеешь!" И тут же фосфорическая фигура заметалась по комнате словно ища выхода. Она, шарахаясь, подлетала к шкафу, натыкалась на стулья, перекатывалась, кувыркаясь, через стол пока, как мечущаяся муха, случайно не вылетела в открытую форточку.

Косин вскочил и бросился вперед к окну. По пути, наткнувшись на стул, больно ушиб большой палец. Резко раздвинув шторы, начал пристально вглядываться в залитый лунным светом двор. Но вокруг не было ни души. Словно насмехаясь над его бессильной попыткой угнаться за привидением, два кота, взобравшихся на крышу соседнего дома, разразились пронзительным мяуканьем, напоминающим издевательский хохот. Раздосадованный Косин схватил со стола, недоеденный с вечера очерствевший кусок хлеба и с силой метнул в сторону беспокойных животных. Краюха, описав дугу, упала посредине двора. И коты, не обратив внимание на безрассудную выходку отчаявшегося студента, неторопливо затрусили в сторону чердачного окна. Один из них плавно перебирая мягкими лапами, на бегу нетерпеливо спросил:

- Послушай, Анатас, неужели он поверил, что старуха и впрямь простила его и явилась давать полезные советы?

- А как же было не поверить, когда ты так ловко придумал придать призраку неземной фосфорический свет. К тому же люди охотно верят в то, во что хотят верить.

И глядя на довольную кошачью физиономию стажера, Анатас с насмешкой прикинул: "Да и не только люди!"

А стажер не унимался:

- Значит, завтра студент пойдет продавать картину?

- Непременно. Мы не можем позволить, чтобы эти "Семь грехов", вокруг которых и заворачивается затеянная нами интрига, залеживалась без дела.

- А какой приличествующий обстановке облик мы примем завтра?

- Как тебе нравится человеческое тело?

- Тьфу, какая мерзость. Как только они могут любоваться этим вместилищем микробов и продуктов разложения?

- Привыкай, Себ. Если хочешь из стажеров стать профессионалом, придется терпеть и приспосабливаться к их формам жизнедеятельности.

Коты один за одним юркнули в проем пропахшего пылью и плесенью чердака старого дома.

Проснувшись, Косин опасливо осмотрелся. Но в залитой утренним солнцем комнате ничто не напоминало ночного феерического видения.

"До чего же ярким был сон, который я так легко принял за реальность. И привидится же подобная ерунда!"

Косин опустил ноги с дивана на холодный паркет и тут же сморщился от боли в ноге. Взглянув на распухший большой палец, студент почувствовал как внутри словно что-то оборвалось и от страха тело покрылось холодными неприятными мурашками: "Значит фосфорическая старуха - не игра воображения, в приходила сюда на самом деле. Чего она хотела? Требовала продать эту окаянную картину. Предупреждала о беде! Придется подчиниться. Да и зачем мне эта бездарная мазня! А на вырученные за неё деньги куплю лотерейные билеты. Вот тогда и проверим, приносит картина удачу или нет".

Приняв решение, Косин почувствовал огромное облегчение словно скорое избавление от картины позволит ему разом вычеркнуть из памяти все связанное с посещением домашнего музея. Торопливо одеваясь, Косин морщился от боли, натягивая ботинок на расшибленный ночью палец.

Вытащив из шкафа чемодан, он нервно приоткрыл крышку и ещё раз убедился в сохранности своей добычи. И поспешно направился к выходу.

Выйдя на улицу, Косин остановился в нерешительности: "Не стану же я продавать "Семь грехов" на улице случайным прохожим. Помнится, в центре есть несколько комиссионных магазинов, торгующих антикварными картинами и иконами. Попробую сбыть картину там".