Тайны Сибири

(Очень интересное свидетельство: тайга уже горела, повсюду, как вспоминал сам Аксенов, валились пылающие деревья. Но в то же время по небу все еще летела какая-то «чурка» с огнем сзади…)

А. И. Усольцева (деревня Мозговая): «Огонь, ветер пошел, потом застреляло. Отец на лошади впереди ехал и вдруг говорит: «Господи, Боже мой!» – и показал мне. Я посмотрела и увидела шар. Как пламя, красное, чуть желтое, как огонь. Продолговатое. Искр не было. Размер больше солнца, гораздо больше. Не очень яркий, доброму человеку смотреть можно было».

(Тот же случай, что и в предыдущем рассказе: уже начался пожар, слышались «выстрелы», но по небу по-прежнему летит некий огненный шар…)

А. Голощекин (село Каменское): «В 7 часов утра в селе Каменском наблюдалось следующее явление: слышались три подземных громовых удара по направлению от северо-запада, следовавших друг за другом… Из расспросов местных жителей я знал, что несколькими минутами ранее некоторые из них видели как бы оторвавшееся от солнца тело больше аршина длиной, продолговатой формы и к одному концу суживающееся; голова у него была светлая».

По сохранившимся воспоминаниям, многих ученых откровенно раздражали и разнобой в описаниях самого «небесного явления», и особенно – рассказы о «выстрелах», «пушечной пальбе», «подземном громе» – все эти звуки, иногда, как мы видели, звучавшие довольно долго, категорически не вписывались в стандартное описание падения метеорита. Начали даже говорить: все это оттого, что прошло добрых двадцать лет, очевидцы крепенько подзабыли, что именно видели и слышали, оттого и несут порой откровенную чушь, и полагаться на их слова нельзя. Однако такая точка зрения очень легко побивается весьма убедительным аргументом: двадцать лет назад, сразу после явления, все было точно так же: и рассказы о «пушечной пальбе», и разнобой в описаниях небесного тела.

Да уж, разнобой… Как и обещал, привожу составленную не так уж и давно таблицу (по А. Войцеховскому).

Правда, необходимо учитывать: некоторые «очевидцы», оказалось, сами ничего не видели, а о случившемся знали исключительно от других. Кое-кто из этих «других» опять-таки знал всю историю с чужих слов. Были и такие, кто попросту выдумывал отсебятину – дело житейское, случается. Но все это не объясняет ни разнобоя в описаниях, ни «пушечной пальбы» – хватало и тех, кто видел все своими глазами и слышал своими ушами… Поэтому загадки остаются, и внятного, убедительного, окончательного объяснения они до сих пор не получили…

Общий итог… Грохот главного взрыва был слышен на тысячу – а по другим данным, и тысячу двести – километров вокруг. Лес был повален на территории 2150 кв. км, на 500 кв. км – полностью, за исключением эпицентра, но о нем будет особый разговор. Световые эффекты наблюдались на больших расстояниях от эпицентра.

Мало того. Еще несколько дней после взрыва (кстати, взрывная волна дважды обогнула земной шар, что было зарегистрировано многими сейсмостанциями и в Европе, и в Америке, и в Азии) на огромной территории от Енисейской губернии до Германии наблюдались преинтереснейшие атмосферные явления, как сегодня уже не сомневаются, прямо связанные с Тунгусской катастрофой.

Ночь на несколько дней исчезла. Стояли белые ночи, словно в Петербурге, – там, где их никогда не бывало ни прежде, ни потом. В Кургане было так светло, что можно было свободно читать и писать без огня. В Костроме посреди ночи, не напрягая глаз, читать напечатанные мелким шрифтом газеты. В Тамбове – фотографировать. На Средней Волге три дня наблюдали натуральнейшие… северные сияния.

Повсюду появились цветные зори. Над Балтийским побережьем России – пурпурные. В той же Костроме ночные тучи были освещены желто-зеленым светом, иногда переходившим в розовый и золотисто-розовый. Томская газета описала один из закатов так: «Во вторник, 17 июня, в Томске наблюдался необыкновенно красивый закат солнца. Полнеба было окрашено в яркий красный цвет, внизу, почти около самого горизонта, видна была узкая светло-зеленая полоска, которая отделялась от остального неба длинной темно-свинцовой тучей, все вместе представляло замечательное эффектное зрелище».

Белые ночи стояли в Московской губернии, в Могилевской, в Кракове и германских городах. Высоко в небе светились серебристые облака. (Кстати, твердого научного объяснения эти атмосферные феномены не получили до сих пор.)

Последствия? А вот представьте себе – никаких. Академия наук Тунгусскую катастрофу проигнорировала. Совершенно. Не было не то что экспедиций, но хотя бы запросов в Енисейскую губернию, вопрошавших: господа, а что, собственно, у вас там стряслось? Как выражаются в Интернете, полный игнор.

В советские времена модно было ссылаться на «дремучую тупость» и «косность» академии – что крайне несправедливо и даже унизительно для русской науки, стоявшей тогда на высоком уровне. Причины следует искать в другом, и их, пожалуй, можно реконструировать.