Тайны смутных эпох

При всем уважении к русской духовной культуре Крижанич с негодованием обрушивался на низкую бытовую культуру знати, привилегированных групп общества. Он отмечал, что простой люд на Руси живет в общем лучше, чем во многих западных землях. В то же время государственные служащие нещадно грабят народ и быстро богатеют, имея даже небольшое жалование. «Чем они живут? – вопрошал Крижанич и отвечал: – Легко понять: продажей правды. Неудивительно, что в Москве много воров и разбойников».

В порыве негодования он обвиняет и весь русский народ: «Привыкшие всякое дело делать скрытно, потакать ворам, всегда находиться под страхом и обманом, русские забывают всякую честь…» Причины этого он видел в социально-политической зависимости людей: «Везде кабаки, монополии, запрещения, откупы, обыски, тайные соглядатаи; везде люди связаны, ничего не могут свободно делать, не могут свободно употреблять труда рук своих и пота лица своего».

Свободу Крижанич понимал, сообразуясь с западными нравами. Например, предлагал и русским беспощадно сжигать еретиков, как это принято было в Западной Европе, и подавлять лютеранство, кальвинизм и гуситов, храня дружеские отношения с католической церковью. Он призывал к избавлению от инородцев как таковых, вне зависимости от их талантов и готовности честно служить России.

И в те времена, и раньше, и позже нередко заедино выступали русские с татарами, башкирами, мордвой и другими неславянскими народами. Исторически сложились менее дружеские отношения русских с этнически родственным славянским народом католиками-поляками, чем с мусульманами-татарами. Одно уж это показывает, что в дружбе, как и в политике, далеко не всегда важна принадлежность к одному и тому же племени или к одной религиозной конфессии. Тут ситуация значительно сложней. Крижанич этого не учитывал. Хотя в русском народе было на этот счет более верное понимание.

О какой же свободе действовать, «употреблять труда рук своих» говорил Крижанич? Ведь он, в отличие от демократов, признавал необходимость и справедливость самодержавной власти царя. Он имел в виду освобождение народа. из-под ига чиновников и олигархов (говоря современным языком):

«Свобода есть единственный щит, которым подданные могут прикрывать себя против злобы чиновников, единственный способ, посредством которого может в государстве держаться правда. Никакие запрещения и казни не в силах удержать чиновников от худых дел, а думных людей от алчных, разорительных для народа советов, если не будет свободы». При этом царя он желал видеть просвещенным, добродетельным и гуманным.

Интересны замечания Крижанича, относящиеся к развитию культуры. По его словам, «мудрость переходит от народа к народу». И в то время как одни, ранее отличавшиеся высоким развитием, могут впасть в невежество, другие, напротив, обретают высокую культуру. «Теперь пришло время для нашего народа учиться, – писал он. – Бог возвысил на Руси такое славянское государство, которому подобного не было в нашем народе в прежних веках, а мы видим у других народов: когда государство возрастает до высокой степени величия, тогда и науки начинают процветать в народе».

Исторический опыт подтверждает три его обобщения. Во-первых, культурный (духовный, интеллектуальный) уровень народов может не только возрастать, но и падать. Хотя, добавим, признать последнее многим мешает именно недостаток культуры. Во-вторых, периоды подъема культуры наблюдаются у разных народов в различное время. В-третьих, развитие наук и народного просвещения зависит от состояния государства.

При всей кажущейся простоте мыслей Крижанича они до сих пор недостаточно оценены и поняты не только обществом, но даже специалистами-историками и философами. Наибольшей популярностью в Новое время стали пользоваться гипотезы неуклонного прогресса, поступательного развития духовной культуры, прежде всего науки. В XX веке, когда стихийно сложилось более или менее единое мировое хозяйство при господстве технической цивилизации, подавляющей локальные культуры, приводящей их к единому стандарту, реализуется идея глобализации. Под нее начинают подводить и теоретическую базу.

Однако в мировом хозяйстве, как в биосфере или экосистеме, огромное, а то и решающее значение имеет принцип разнообразия. Он исходит из разнообразия природных условий Земли, сложной организации живых организмов. Уменьшение разнообразия есть признак деградации, наиболее четкий показатель которой – стандартизация социумов, культур и личностей.

Можно возразить: а как же тогда оценивать вхождение в состав единого государства представителей разных народов и культур? И как тогда расценивать требование признания единого государственного языка?

Все зависит от того, на каких условиях осуществляется такой синтез культур и народов. Если сохраняются условия равноправия, сохранения и развития национальных культур (что предполагает, конечно, знание родного языка), то такое государство отвечает критерию разнообразия.