Тайны смутных эпох

Царские войска легко подавляли бунты, жестоко казня восставших. Главный каратель – князь Долгорукий – превратил свою резиденцию в Арзамасе в место массовых пыток и убийств. По свидетельству современника: «Страшно было смотреть на Арзамас; его предместья казались совершенным адом: стояли виселицы и на каждой висело по сорока и по пятидесяти трупов, валялись разбросанные головы и дымились свежею кровью, торчали колья, на которых мучились преступники и часто были живы по три дня, испытывая неописуемые страдания».

«Прелестная грамота» Разина

Расправа над восставшими. Гравюра XVII в.

Несмотря на это бунты вспыхивали по-прежнему, а там, где «народ безмолвствовал», его симпатии были явно на стороне восставших. Про Разина ходили легенды; считалось, что он заговорен от пуль. Тем временем церковные иерархи внесли свою лепту в борьбе с бунтовщиками, предав анафеме вора и богоотступника Стеньку Разина со всей его вольницей. А воеводы продолжали жечь мятежные деревни и проводить массовые казни. Предполагается, что тогда на Руси погибло около ста тысяч человек!

Как тут снова не сопоставить царствование «тишайшего» Алексея и Ивана Грозного. При первом страдал народ, а жертв было в 20-30 раз (!) больше, чем в опричнину, которую «демократически» настроенные публицисты и историки – прежде и теперь – именуют не иначе как «террором».

Или другое сопоставление. Если при Сталине в 1930-е годы русский народ увеличивался в числе, а террор был направлен главным образом на привилегированные группы, то при «демократизаторе» Ельцине русский народ стал невероятно быстро вымирать (!).

Это приходится повторять потому, что фальсификация истории в наше время процветает, а демагоги пользуются авторитетом и популярностью. Но если нет осмысления достоверных фактов истории, тем более если они извращаются, a пропаганда занимает место правды, то такая история, предельно опошленная и политизированная, теряет смысл. И не случайно сейчас попытки переиначить всемирную и отечественную историю приняли патологический характер.

Вернемся к Степану Разину. В начале октября 1670 года он потерпел крупное поражение под Симбирском, был ранен и бежал на Дон. «Но в целом, – пишет Г.А. Санин, – Крестьянская война только-только достигает апогея в октябре – ноябре 1670 г.». Итак, еще одна загадка: Крестьянская война под предводительством Разина достигает наивысшего подъема без Разина!

Дело в том, что когда возможности казацких окраин были на исходе, начали подниматься крестьяне глубинных районов страны. Причины, вынудившие мужиков схватиться за топоры и вилы, были настолько болезненны, крепостнические тенденции настолько ненавистны народу, что война уже не могла быть связана только со Степаном Разиным. Разин превратился в знамя этой войны, на первое место выдвинулись его сподвижники: Василий Ус, Михаил Харитонов, Никифор Черток, Максим Осипов, Илья Пономарев, Алена Арзамасская, Асан Карачурин, Акай Боляев…

Иначе говоря, Разин оказался на гребне волны народного негодования и бунта. Он не был организатором восстания, а стал его вдохновителем. Добавим, что выданный царю зажиточными казаками, Разин достойно выдержал пытки и казнь. Он, судя по всему, понимал, что стал не только исторической, но и легендарной личностью. Его мысль выразил Максим Горький в жестоких словах, обращенных к обывателям:

А вы на земле проживете,
Как черви слепые живут:
Ни сказок о вас не расскажут,
Ни песен о вас не споют.

СМУТА ВРЕМЕН ЦАРЕВНЫ СОФЬИ

Разинский бунт, обернувшийся Крестьянской войной, был подавлен так свирепо и безжалостно, словно русский народ подвергся нападению лютых иноплеменников-иноземцев. Это со всей определенностью показало, что все население разделилось на две касты: власть имущих господ и подвластный им народ.

Такая классификация предельно проста и, как нам представляется, бесспорна. Она схематична, но именно поэтому помогает избавиться от лишних деталей, ничего по сути дела не меняющих. Какие бы хитроумные доводы ни выставлялись против так называемого классового подхода, его недопустимо отвергать или недооценивать. Он особенно важен, когда речь идет о духовных, идейных основах общества.

В отличие от схематичной экологической пирамиды, у каждого социального слоя есть своя осознанная или стихийно сложившаяся идеология. У людей материальная и духовная жизнь взаимосвязаны и взаимно обусловлены. Их единство и определяет человеческое бытие.