Тайны советского футбола

В Ростове, когда я там играл, подобралась серьезная компания: Еськов, Гетманов, Кудасов. Гуляли – то прилично! Когда кого – нибудь поймают, условно говоря Кудасова, команду собирают, генералы приезжают. Встает Еськов: «Капитан Кудасов своим недостойным поведением подвел коллектив». Затем слово берет Гетманов: «Капитан Кудасов повел себя неправильно». Самое интересное, через неделю «залетает» Гетманов, и уже Кудасов выступает на собрании: «Лейтенант Гетманов подвел коллектив».

Какая, на фиг, быль?!

Вся моя спортивная карьера соткана из баек и историй. Но самый забавный период – это выступление за ветеранов. Чего там вытворял Стрельцов! У Эдуарда Анатольевича была очень своеобразная, зажигательная манера общаться. Вот рассказывает он что – нибудь необычное, у него спрашивают: «Эдик, это быль?» – «Какая, на фиг, быль?! На самом деле было!»

Математика по Стрельцову

Когда Миша Гершкович получил свою первую квартиру, собрал всех «стариков» отметить это событие. Хватает сумку и спрашивает у Стрельцова: «Эдуард Анатольевич, сколько водки брать?» – «Ну возьми бутылок пять – шесть». – «Не мало? Нас же восемь человек!» – «Так это на каждого по пять – шесть!»

Бесков видел игроков даже через телефонный шнур

Говорят, что Бесков был деспотом. Я же считаю, что Константин Иванович был абсолютно нормальным. Взять хотя бы вот такой уникальный случай. Я отыграл за спартаковский дубль как раз против торпедовцев, но под основной состав, которому предстояло идти в бой на следующий день, меня не пригласили. И мы с другом с чистой совестью поехали ко мне домой. Открыли бутылочку, по паре рюмочек пропустили. Вдруг звонок по телефону, на проводе Бесков: «Чем занимаешься?» – «Телевизор смотрю, Константин Иванович». Он словно все понял и говорит: «Ну выпей еще рюмочку за мое здоровье и приезжай в Тарасовку, готовиться к матчу с «Торпедо».

Почему опасно было ходить на спектакли к Далю

Ныне покойный Олег Даль пригласил как – то нас с Лешей Еськовым к себе на спектакль – в «Современник» и посадил нас на первый ряд. И по ходу спектакля у Олега с героиней разворачивается диалог. Она у него спрашивает: «Федя, ты чего делаешь в четверг?» А он ей: «В четверг я занят, дорогая, – на футбол иду. Вон посмотри, и Леха с Валеркой сидят в первом ряду». Подходит и показывает на нас. Мы вжались в кресла, такое впечатление, что весь зал на нас смотрит. А зрителям – то и дела не было до того, кто такие Леха с Валеркой, все подумали, что так и надо, что это слова пьесы. Даль вообще был великий импровизатор. С ним я все время чувствовал себя в напряжении – он постоянно заставлял думать.

Александр Хаджи

АЛЕКСАНДР ХАДЖИ – экс – администратор и менеджер московского «Спартака» с 25–летним стажем. Работал в народной команде бок о бок и со Старостиным, и с Бесковым, и с Романцевым. Прославился как человек, который может достать «что угодно и где угодно».

Как Старостин заставил корейцев округлить глаза

Много лет мне довелось проработать рядом с Николаем Петровичем Старостиным, человеком, постоянно создававшим вокруг себя особое настроение.

В середине 1980–х Николай Петрович где – то прочитал, что каждая ступенька, пройденная вверх или вниз, добавляет секунду жизни. Тогда это была довольно популярная теория. Поэтому он никогда не пользовался лифтом, всегда ходил пешком. Однажды в Ереване мы выходили из гостиницы, собираясь на игру. Стоим мы со спустившимся по лестнице Николаем Петровичем внизу, ждем, когда вся команда будет в сборе. Приезжает лифт с игроками и братом спартаковского патриарха – Андреем Петровичем Старостиным и на первом этаже застревает – двери не открываются.

Стук оттуда сначала тихий, потом все громче, крики: «Помогите!» Николай Петрович подходит, спрашивает, что случилось. Ему изнутри отвечают:

– Застряли, уже минут десять сидим.

На что он мгновенно им выдает:

– Ничего, посидите. Я двенадцать лет сидел!

До самых последних лет Старостин следил за своим здоровьем и даже уже в преклонных летах занимался физкультурой. Комичный случай на этой почве случился, когда мы были в Корее в 1991 году. Корейцы часто подходили, спрашивали про команду, про игроков. Первым делом их интересовало, кто у нас президент. Вот, отвечаю всем, Николай Петрович Старостин. А сколько ему лет? Девяносто уже, отвечаю. И они к нему относились с величайшим почтением, можно даже сказать – с благоговением.

Приехали мы как – то на стадион на игру. Идет разминка команды, телекамеры стоят, фотографы с аппаратурой. И вдруг вижу, все «косые» разом как по команде разворачиваются в одну сторону.