Тайны советского хоккея

С другими, наиболее талантливыми, вели переговоры, объясняли хоккеистам, что армия выгодна во всех отношениях – звезды на погонах и зарплата, а затем и пенсия, возможность играть в сборной СССР. А за третьими приходили прямо домой и отправляли, так сказать, под конвоем, на лед. Естественно, многие соглашались и, как говорится, от армии не прятались. Отказываться не было смысла, все равно бы призвали. Но были игроки мирового уровня, которые, отработав в ЦСКА по необходимости, от дальнейшей службы и «звездочек» отказывались и после демобилизации клуб покидали. Например, рижанин Хелмут Балдерис и Сергей Капустин, которого призвали из «Крыльев». Первый после службы вернулся в Ригу, а второй ушел в «Спартак» к своему тренеру Борису Кулагину. К слову, если бы не было призыва в Вооруженные Силы и в динамовские войска со всеми вытекающими отсюда последствиями, то самые лучшие условия были бы у московских спартаковцев, которые находились под покровительством МГК КПСС, получали квартиры, машины, и «Крыльев Советов», находившихся на орбите состоятельных предприятий оборонной промышленности.

Если сравнивать призывы Тарасова и Тихонова, то Виктор Васильевич, конечно, получил в свой адрес больше нелестных слов. Анатолий Владимирович периферии как бы «враг» меньший, поскольку приглашал или призывал игроков в основном из столичных клубов. Например, Эдуарда Иванова взял из «Крыльев Советов», которые его перед этим вырвали из «Химика», но московского. Ну, а Александр Рагулин был призван из «Химика» подмосковного города Воскресенск, куда тренер Николай Эпштейн перевез всех игроков после того, как было принято решение сменить московское местожительство на областное. Спартаковец Константин Локтев оказался в ЦСКА после демобилизации, после того, как попал в армию и отыграл пару сезонов за ленинградский СКА.

Его одноклубник Анатолий Фирсов в ЦСКА не рвался. Когда его должны были призвать, несколько дней находился в квартире тренера Александра Новокрещенова с надеждой, что руководство хоть чем-то поможет. Но дело кончилось тем, что Анатолий забежал домой, где его терпеливо ожидали представители военкомата и милиции. Взяли, как говорится, под белы рученьки и быстро переправили в ЦСКА, за который он начал играть чуть не на следующий день. Вот так складывалась судьба у звезд первой величины.

Были и другие прекрасные мастера. Под крыло к Анатолию Владимировичу попали начинавший в 18 лет в московском «Химике» и служивший затем в СКА МВО (Калинин) Владимир Брежнев и Александр Черепанов, воспитанник свердловского хоккея, из Горького в ЦСКА призвали Леонида Волкова. Все они играли в сборной СССР. Также через калининский клуб в ЦСКА проследовал дебютировавший в «Крыльях Советов» Олег Зайцев, впоследствии чемпион мира. Из «Локомотива» взяли в армию Евгения Мишакова и Бориса Михайлова. Причем с последним Тарасов лично беседовал в салоне собственного автомобиля, куда его вызвал на переговоры второй тренер армейцев Борис Кулагин. Игоря Ромишевского из подмосковного Жуковского взяли сначала в СКА (Куйбышев), а потом перевели в ЦСКА.

Конечно, известным командам мастеров не хотелось расставаться с лучшими игроками. Но были случаи, когда «пострадавших» не было. Вряд ли были в обиде на Тарасова в городе Ванино (Амурская область), где родился Геннадий Цыганков, который попал к Тарасову из клуба СКА (Хабаровск).

В Новокузнецке и Электростали были разгневаны тем, что армейцы взяли соответственно из «Металлурга» и «Кристалла» Юрия Моисеева и Анатолия Ионова. Однако Тарасов создал свою знаменитую «систему», звено Мишаков – Ионов – Моисеев, которое умело нейтрализовать любого соперника, да и забивало немало. Анатолий Владимирович работал на два фронта – ЦСКА и сборную СССР. И за счет главной команды страны решал клубные проблемы.

Больше внимания уделял периферии, не исключая и столицу, Тихонов. Возьмем, например, Ленинград, откуда перевели в ЦСКА Алексея Касатонова, Алексея Гусарова, Николая Дроздецкого, Евгения Белошейкина, или Челябинск, отдавший в армию Сергея Макарова, Сергея Старикова, Вячеслава Быкова. Уфа потеряла Ирека Гимаева и Игоря Кравчука. Спартаковцам пришлось отдать Владимира Малахова и Владимира Зубкова. «Крылья Советов» на время теряли Сергея Немчинова. И список этот можно продолжить.

Ну, а что же «Химик» и претензии к Тарасову и Тихонову со стороны Николая Семеновича Эпштейна? Вне всякого сомнения, это серьезный и длительный конфликт. Многие считают, что возник он в силу известных обстоятельств, связанных с переходами хоккеистов. Примерно так и было. Все же помнят воспитанников «Химика» Александра Рагулина, Игоря Ларионова, Валерия Каменского, призванных в ЦСКА. Действительно, Николай Семенович мог обижаться, негодовать. Мы с ним были в добрых отношениях, много разговаривали о хоккее. И он не раз поминал нехорошими словами Тарасова и Тихонова. Но если говорить о том, что именно переполнило чашу терпения Семеныча в отношении ЦСКА, то речь надо вести об одном игроке, который официально в «Химике» не числился. Но об этом мы поговорим позже.