Читаем Тайны советской репатриации полностью

К концу апреля 1945 г. войска союзных государств (США, Англии и Франции) заняли территорию Западной Германии и разделили её районы на три зоны: английская зона, куда входят провинции Шлезвиг-Голштиния, Ганновер, Вестфалия; американская зона — Эссен, Баден-Вюртемберг, Бавария; французская зона — Рейнская провинция, юго-западная часть провинции Баден-Вюртемберг и юго-западная часть Баварии. Соответственно после освобождения Австрии её западная часть была разбита на 3 зоны союзного контроля: американская зона (Верхне-Дунайская провинция, Зальцбург), английская (Штирия, Каринития), французская (Тироль, Фаральберг). ГАРФ, ф. 9526, оп. 4а, д. 1, л. 92–93.

(обратно)


117

К лету 1945 г. действовало 43 спецлагеря, 26 проверочно-фильтрационных лагерей, дислоцированных на территории СССР, 74 проверочно-фильтрационных лагеря, 22 сборно-пересыльных пункта — на территории Германии и в странах Европы. — Примеч. авт.

(обратно)


118

Таких по состоянию на 1 декабря 1946 г. значилось 2 048 974 человека. См.: Судьба военнопленных и депортированных граждан СССР: Материалы комиссии по реабилитации жертв политических репрессий // Новая и новейшая история. 1996. № 2. С. 101.

(обратно)


119

Отделы контрразведки и ПФК существовали по отдельным штатам, организационно в состав лагерей не входили, при лагерях занимали отдельные служебные и жилые помещения. Каких-либо письменных указаний о порядке взаимоотношений командования лагерей с отделами и ПФК не было. ГАРФ, ф. 7317, оп. 20, д. 1, л. 20–21.

(обратно)


120

Следует отметить, что понятия официальной статистики маскируют сугубо репрессивные мероприятия. Например, «передано в РККА» включало в себя и пополнение действующей армии, и передачу в состав «рабочих батальонов», и направление для проверки в запасные части, по характеру содержания и режиму работы полностью совпадавшие с проверочно-фильтрационными лагерями НКВД. — Примеч. авт.

(обратно)


121

Между советскими и западными данными о числе репатриантов нет полного соответствия. Тем не менее, как правило, западные почему-то чаще больше «отдают», чем советские «получают». Так, за период с 23 мая по 31 августа 1945 г. суммарное количество советских репатриантов, по западным данным, составило 2022 тысячи человек, по советским же — 1856 тысяч человек. Malcolm J. Proudfoot. European Refugees. London, 1957. P. 211.

(обратно)


122

Учитывая недостаток в железнодорожных вагонах и автотранспорте, Военный совет ГСОВ в Германии принял решение (№ 014 от 23 июня 1945 г.) физически здоровых лиц направлять пешком через Польшу до границы СССР, что составляло 850–900 км. Для этой цели было подобрано 500 тысяч человек, оборудовано 5 маршрутов емкостью по 75 000 человек в месяц. Отправка колонн намечалась через день в составе 5000 человек и 13 человек сопровождающих. Темп движения устанавливали 20–25 км в сутки. Прибытие к границе СССР намечалось через 55–60 дней. Для подвоза вещей репатриантов из расчёта 50 кг на каждого выделялся автотранспорт. Однако после выхода нескольких колонн стала ясна невозможность решения проблемы подобным образом: люди быстро уставали, при прохождении лесных массивов и населённых пунктов многие разбегались, 13 человек сопровождения обеспечить порядок колонны не могли и т.д. Поэтому на основании телеграммы заместителя НКО СССР с 3 июля «пеший поход» был отменён, а шедшие по маршрутам колонны остановлены. ГАРФ, ф. 7317, оп. 20, д. 1, л. 21–22.

(обратно)


123

Для перевозки по западноевропейской колее Управлением военных сообщений ГСОВГ было сформировано, кроме того, 40 вертушек по 20 классных или по 50 товарных вагонов. Каждая из них была рассчитана на 1500 человек на 3 оборота в месяц: считая рейс — 10 суток до транзитных лагерей на польско-советской границе и обратно. Для сопровождения вертушек-эшелонов из полков резерва офицерского состава было выделено по одному начальнику вертушки, заместителю начальника по политчасти и одному медфельдшеру и за счёт запасной стрелковой дивизии — по 1 сержанту и 5 рядовых — всего свыше 550 человек. ГАРФ, ф. 7317, оп. 20, д. 1, л. 22–23.

(обратно)


124

Погрузка всех видов грузов, направлявшихся из Германии в СССР, в несколько раз превосходила перегрузочные способности приграничных узловых станций Инстербург, Брест, Ковель и др. В связи с этим станции оказались не в состоянии «перерабатывать» весь поток репатриантов. Приём поездов резко сократили, а отправляемые с территории Германии эшелоны с оборудованием и репатриируемыми гражданами были поставлены на отстой на дорогах Польши. Это привело к тому, что вертушки вместо запланированных 10 суток стали возвращаться через 26–40 суток. На 5 ноября 1945 г. на дорогах Полыни находилось 110 вертушек, следовавших в транзитные лагеря на границе СССР. ГАРФ, ф. 7317, оп. 20, д. 1, л. 23.

(обратно)


125

Всего за июль 1945 г. — февраль 1946 г. по железной дороге и автотранспортом было перевезено в общей сложности 2 828 570 человек. ГАРФ, ф. 9526, оп. 4а, д. 1, л. 76–78.

(обратно)


126

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные тайны XX века

Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество
Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество

Русско-китайские отношения в XVII–XX веках до сих пор остаются белым пятном нашей истории. Почему русские появились на Камчатке и Чукотке в середине XVII века, а в устье Амура — лишь через два века, хотя с точки зрения удобства пути и климатических условий все должно было быть наоборот? Как в 1904 году русский флот оказался в Порт-Артуре, а русская армия — в Маньчжурии? Почему русские войска штурмовали Пекин в 1900 году? Почему СССР участвовал в битве за Формозский пролив в 1949–1959 годах?Об этом и многом другом рассказывается в книге историка А.Б.Широкорада. Автор сочетает популярное изложение материала с большим объемом важной информации, что делает книгу интересной для самого широкого круга читателей.

Александр Борисович Широкорад

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука