Тайны старого Петербурга

На том и порешили. Оставалось только определиться, к кому мы будем обращаться за помощью в поисках Ивана Петровича.

По-моему, ответ был однозначным: к Алику, хотя Ольга Николаевна его днем в доме не видела. Скорее всего он знает, где сейчас находится наш сосед. Или в состоянии это выяснить – по идее, это его приятели увезли дядю Ваню в неизвестном направлении. Все-таки мы прошедшей ночью такое пережили… Мы с Васей спасли Алика, а он меня вывез с поля боя… Обращаться к Валерию Павловичу не очень хотелось. Странный тип. Своих собственных охранников велел выбросить, а в чужих так просто стреляет: я не сомневалась, что приятелей Алика убили люди Валерия Павловича. Приехали в деревню (за Андреем – ведь мы же сами сообщили Боровичку, где жил художник), а тут неизвестные (вернее, им известные) дом заняли. И художника нет. Пока Алик и его компания перед своими боссами отчитывались, люди Валерия Павловича шефу позвонили и получили вполне определенный приказ. Алику крупно повезло, и он должен быть благодарен мне за спасение живота своего.

К тому же судьба художника Андрея нам неизвестна. Как раз узнаем у Алика. И хорошо бы каким-то образом прощупать почву и на предмет третьего художника, Кости. Он пригласил к себе пожить эти бандитские рожи? Или они без спросу? Хотя, с другой стороны, зачем нам проявлять лишнюю инициативу? Любопытство может быть наказуемо… И что нам даст эта информация? Васю-то ведь все равно не вернешь…

Я спросила у старушек Ваучских, говорили ли они Алику, зачем мы с Васей отправились в деревню. Старушки кивнули. Алик как раз спрашивал.

– Влезла ты, мама, в войну бандитских группировок, – неожиданно заявил мой сын.

Ребенок, похоже, лучше нас всех разобрался в ситуации и разложил все по полочкам. По мнению моего сына, нам следовало в первую очередь выяснить, под кем ходит Алик. И от этого плясать. Ведь шеф Алика явно воюет с Валерием Павловичем. Дом взорвали люди Валерия Павловича, папу, кстати, тоже они могли забрать. А Иван Петрович – у врагов Валерия Павловича, которые и свистнули гробы с оружием из мансарды.

Как сказал мой сын, следовало определиться, с кем мы – с Валерием Павловичем или с его врагами, представителем которых являлся Алик. И вообще, должны ли мы брать чью-то сторону? Мне, например, хотелось просто схватиться за голову. И в любом случае не хотелось связываться с Валерием Павловичем. Ведь он, несомненно, собирался использовать нас в своих корыстных интересах. Как я предполагала, он хотел найти своих «обидчиков», отомстить им и остаться на занимаемой им раньше территории. Станет он за нас заступаться? Больно мы ему нужны. Но Алик и компания – тоже не подарки…

– Вообще лучше бы этих бандитов никогда в жизни не видеть, – заявила Ольга Николаевна. – Но нам нужно вернуть Ивана Петровича. Ну и твоего папу тоже, наверное. – Она посмотрела на Сережку. – Давайте думать – как.

– Но они же у разных группировок! – заорал ребенок.

Мне хотелось стукнуться лбом о стену и отключиться.

Но я предложила позвонить Жене. Что там с ним в самом деле? Может, он давно вернулся, а мы зря кипятимся. Я чувствовала себя виноватой, потому что вытащила его из дома на ночь глядя. И его машину мы где-то бросили. Я только не помнила, где именно. Надо будет спросить у Алика. А пока выяснить, как там Женя.

Сережка пошел звонить. Папы дома не оказалось. На работе – тоже.

Самую мудрую мысль высказала Анна Николаевна – наверное, как самая старшая в нашей квартире. Она сказала:

– Пусть эти бандиты воюют между собой и хоть все друг друга перестреляют. А мы – сами по себе. И действуем только в своих интересах. Примыкаем к тому, кто может быть выгоден нам на данном этапе. В дальнейшем можем сменить цвета. Мариночка сегодня вечером, как вернется с работы, позвонит этому Алику, которому она жизнь спасла, и скажет, чтобы помог найти соседа. В крайнем случае в милицию обратимся – к этому отцу твоего ученика, Марина. А Валерию Павловичу скажем, что Сережкин папа пропал. Пусть его возвращает, хотя бы в качестве компенсации за моральный ущерб, понесенный нами от его молодцев. Я тебя правильно поняла, Сережа? Дядя Ваня – у дяди Алика и группы товарищей, а папа – у Валерия Павловича?

Сережка кивнул и добавил, что «группа товарищей», судя по рассказу Ольги Николаевны, тоже не едина – она, похоже, состоит из представителей двух дружественных (или относительно дружественных) кланов. Я подумала, что этих бандитов сам черт не разберет.

– А нам вообще-то клады искать надо, – как ни в чем не бывало продолжала Анна Николаевна. – Нам не до бандитских войн.

При упоминании о кладах я посмотрела на печь в углу и на зияющий тайник и снова заревела, вспомнив Васю. Сережка куда-то убежал и тут же вернулся с расписанной плиткой – по типу тех, которыми была выложена печь.

Вот она, память о Васе. Он все-таки успел расписать одну плитку. Теперь я всегда буду смотреть на нее и думать о нем… Ну почему, ну почему все хорошие мужики гибнут, а сволочи остаются?