Тайны стен

Конечно, нет. Как я могла забыть.

В рюкзаке лежит таблетница, в ней семь ячеек, по три таблетки в каждой. Каждый понедельник я наполняю её лекарствами. Каждое воскресенье она пустеет. Одна таблетка в обед, две – перед сном. Проглатываю обеденную и убегаю из магазина, оставив отца с покупателями.

После книжного я всегда пахну кофе и специями. Застегнув куртку, с силой налегаю на педали – надо преодолеть подъём. Всегда немного завидовала тем, кто живёт в домах с видом на реку. Зато, как говорит отец, у нас тише.

Нужный дом я узнаю издалека – он выделяется на фоне красного кирпича, белого мрамора и жёлтой штукатурки. Матовый чёрный камень, будто обломок угля оставили посреди улицы.

Может, поэтому я не сразу вижу пятна копоти.

Зато, заметив, резко давно на педали, выбрасываю ногу, пытаясь устоять. Третий этаж выжжен пожаром. Окна разбиты. Я бы подумала, это совпадение, но именно там жила некая хранительница.

Я опоздала, причём на несколько дней или больше.

Оглядываюсь, но не нахожу вокруг ни одной статуи, с которой можно было бы это обсудить. Наверное, поэтому, Минерва и послала сюда меня. Ехать обратно намного легче, велосипед сам катится под гору, нужно только держать равновесие.

А я не перестаю думать о том, что бывает с гонцами, приносящими плохие вести.

Минерва снова окружена толпой. Её фотографируют, касаются копья, блестящих ладоней, эгиды, а она смотрит на это доброжелательно, но с лёгкой ноткой снисходительности. Я жду, когда туристы с рюкзаками и фотоаппаратами удалятся к следующей живописной точке, прежде чем подойти к постаменту.

– Ты так быстро поговорила с хранительницей? – спрашивает она, не опуская головы.

– Нет… У меня не получилось. В том доме, в нём был пожар. Целый этаж сгорел.

И я никогда раньше не видела, как Минерва чуть не роняет копьё.

– Ты уверена?

– Да, я как раз оттуда. Нашла дом, а там всё выгорело, окна разбиты и…

Минерва обрывает меня властным движением ладони.

– Они добрались до хранительницы первыми и получили второй ключ. Этого следовало ожидать. Мы слишком медлили.

Я молчу. Она хмурит бронзовые брови.

– Нам может понадобиться твоя помощь в будущем.

– Конечно, я помогу. В любой день! А… – помочь Минерве это уже здорово, но нельзя забывать об отце. – Моя книга?

– Охотник всё расскажет, – отрезает она.

Я бы хотела узнать подробности, но Минерва, кажется, задумалась совсем о другом.

– Тогда я пойду к нему.

Тянусь к велосипеду, но она качает головой.

– Нет, сегодня мы соберём совет. Обсудим стратегию. Отправляйся домой, Охотник будет ждать тебя завтра.

– Может, я…

Сзади подъезжает автобус с новой группой туристов. Едва заметно она кивает подбородком в сторону дома, говорит:

– Иди!

И замирает, гордо глядя вперёд.

Велосипед несёт меня домой. По дороге ломаю голову над словами Минервы: что это за ключи и почему так важно их защитить?

Ответ – или намёк на него – находится в книгах. Я закапываюсь в отделе по истории Города. Переставлю перепутанные покупателями тома по алфавиту, поправляю суперобложки, стираю пыль с книг, которые никого не заинтересовали. Беглый поиск по заголовкам и оглавлениям ничего не даёт. Но когда от строгой истории я устремляюсь к загадочному и легкомысленному мистицизму, кое-что обнаруживается.

Книга называется «Истории о забытом», а в оглавлении есть небольшая глава: «Пять ключей, на которые закрыт Город». Это может быть совпадение, но я уже листаю страницы:

«…легенды о загадочных, обладающих особой силой предметах, есть в каждом городе. Это могут быть статуи, целые здания и даже люди. Но редко где они имеют настолько большую власть, как здесь, и в то же время являются настолько загадочными.

Это ключи.

Ключи всегда были символом власти, способности открыть запертое, достичь того, что недоступно другим. Существует пять ключей, которые, согласно преданиям, открывают не пять дверей, а пять аспектов, связанных с Городом. Известно, минимум один из них способен повернуть вспять реку и разрушить каждое здание, стоящее на пути владелицы.

Откуда они возникли? Неизвестно. Где они сейчас? Увы, ответ не меняется. Это – одна из тайн, скрывающихся на улицах, в реке и среди стен…»

Пролистываю несколько следующих глав, но автор увлёкся рассказами о жертвоприношениях в пирамидах где-то далеко на юге, и больше не возвращался к моему холодному Городу.