Тайны тамплиеров

Он приказал выпустить новые монеты большого номинала, основательно снизив в них процент золота, то есть новые деньги были номинированы как обладающие очень высокой покупательной способностью, но на самом деле были гораздо дешевле «старых» денег. Для этого несколько раз за два десятилетия изымались старые полновесные монеты, отправлялись в переплавку, а на смену им с монетного двора выходили ничего не стоившие «пустышки». Доход в казну, конечно же, сразу возрос ровно во столько раз, во сколько была завышена цена монет! Но королю требовалось куда больше денег, чем было в его казне! И он решился удвоить церковную десятину. Тут уж не выдержал папа римский, на тот момент Бонифаций Восьмой. Разъяренный семидесятивосьмилетний строптивец тут же выпустил буллу, в которой запрещал любые выплаты мирским феодалам, будь они трижды королевской крови. Небо есть небо, земля есть земля. Эта выходка Рима разозлила Филиппа. Он запретил вывоз золота и драгоценностей из Франции. Поскольку для папы Франция тоже была источником дохода, и неплохим, тому пришлось пойти на мировую: он поспешил признать, что действие буллы не распространяется на Францию. А тут еще выступил с обвинением епископ Пармский, который открытым текстом назвал Филиппа фальшивомонетчиком. Дословно епископ Пармский сказал следующее: «Эти деньги дешевле грязи. Они нечистые и фальшивые; неправедно и нечестно поступает тот, по чьей воле их чеканят. Во всей римской курии я не знаю никого, кто дал бы за эти деньги хотя бы горсть грязи». Тот, по чьей воле их чеканили, обиделся. К тому же епископ прошелся нехорошими словами и по королю, сравнив его с птицей-совой, несомненно, красивой, но бесполезной. «Обиженная сова» тут же предъявила епископу обвинения и под стражей доставила в суд, где в результате недолгого процесса с него был снят епископский сан, а также имущество на сумму в 40 000 ливров! Правда, чтобы уж совсем не выглядеть негодяем, Филипп передал эти деньги одному из монастырей. Но тут уж обиделся папа. Он издал буллу, отнимающую у короля все ранее дарованные привилегии, десятину в том числе. Филипп в ответ созвал Генеральные штаты, причем впервые все три сословия, и единогласным решением это собрание… встало на сторону короля. Возмущенный папа разразился новой буллой, в которой были такие слова: «Мы заявляем, провозглашаем и определяем, что каждый человек с необходимостью является подданным римского понтификата, если ему дорого бессмертие его души». В ответ Филипп обвинил Бонифация в ереси. Поводом послужило сказанное им в запальчивости во время какого-то спора «я лучше буду собакой, чем французом». Королевские юристы использовали слова Бонифация для обоснования следующего постулата: «У собаки нет души, но у самого последнего француза она есть. Другими словами, Бонифаций не верит в бессмертие души. Он еретик». И Ногарэ отправился в Италию, чтобы взять папу… под стражу. Несчастный оказывается в заточении, однако успевает отлучить от церкви арестовавшего его министра короля Гийома де Ногарэ. Правда, всех этих испытаний — как физических, так и душевных — папа не выдержал и через месяц умер. Сменивший его Бенедикт Девятый был уже слишком стар и слаб, и продержался на Святом престоле около года, а затем был избран Климент Пятый, деятельный и очень активный папа, который сразу стал пытаться найти с влиятельным монархом общий язык. Поиски обоюдной выгоды и стали на самом деле причиной того несчастья, которое обрушилось на Орден тамплиеров. Рыцари стали разменной монетой, необходимой, чтобы привести в норму взаимоотношения между Филиппом и Святым престолом.

Но до того как начать процесс против Ордена храма, Филиппу еще пришлось воспользоваться услугами рыцарей. Вполне вероятно, что они спасли ему жизнь.