Тайны Тёмного Лорда (СИ)

На другое утро, проснувшись на заре, Том быстро оделся и вышел в пока еще пустую гостиную. Он не стал до времени будить Дольфа и решил спокойно обдумать план действий. В руке Реддл сжимал толстую золотую цепочку с маховиком времени, которым уже не первый год пользовался, чтобы иметь возможность посещать несколько уроков одновременно. Теперь же он решил воспользоваться им и для другой цели. Затея Тома была на удивление проста. Он отправится на матч и будет внимательно смотреть его вместе с остальными болельщиками, причем сядет так, чтобы быть на виду у Альбуса Дамблдора. Если победа достанется не Слизерину, то он воспользуется маховиком времени после окончания состязания, отправившись в прошлое на нужное количество часов. Там, во второй раз проживаемом времени он примет обычные меры, чтобы не попасться на глаза своему двойнику, а потом, воспользовавшись дезилюминационным заклинанием, незаметно изменит ход игры. Достаточно будет улучить удобный момент и заколдовать метлу Минервы Макгоннагал, чтобы та перестала слушаться хозяйку и даже сбросила ее. Всех членов команды это, безусловно, отвлечет от игры, особенно ловца Генри Поттера, у которого всегда в таких ситуациях появляется желание кого-то спасать. Ну а тем временем у ловца сборной Слизерина будет прекрасная возможность поймать снитч, закончив тем самым игру. Все казалось понятным и необычайно простым. Если действовать по этому плану, то победа, а с ней и Кубок, непременно достанется Слизерину.

 

После завтрака всех студентов в замке как метлой повымело. Каждый отправился на матч. Приблизившись к трибуне, Том увидел, что не только гриффиндорцы, но и когтевранцы с пуффендуйцами собираются болеть за львов. На плакатах, которые они держали, так и было написано: «Кубок львам!» Реддл лишь злорадно усмехнулся, глядя на все это и как бы говоря всем своими видом: «Не дождетесь!» Однако через мгновение насмешливое выражение лица сменилось спокойным, невозмутимым, а главное таким, что невозможно было догадаться, о чем он на самом деле думает и что при этом затевает.

Реддл видел, как идут и разговаривают друг с другом деканы двух факультетов, чьи команды сегодня играли, и пошел рядом с ними.

— Интересная будет сегодня игра, не правда ли, Гораций? — с улыбкой спросил Дамблдор.

— Да, я тоже так считаю, - ответил Слизнорт, и в голосе его слышалось волнение.

— Знаете, мои ученики решили в такой важный день надеть свои парадные мантии, чтобы поддержать команду, дескать, даже просто смотреть на вашу игру для нас праздник. Я тоже решил последовать их примеру.

— А у меня, Альбус, времени не было переодеться, да и в голову такая идея не пришла. Я пошел на игру прямо от своих колб и реторт.

— Сочувствую, дорогой Гораций.

С этими словами оба отправились к своим местам, а Реддл пошел за деканом.

— А, это ты, Том! Здравствуй! — улыбнулся профессор. — Рад тебя видеть! Садись рядом со мной.

— Спасибо, сэр! — Реддл в этот момент чувствовал, что на него пристально смотрит профессор Дамблдор, хоть он и находился сейчас на противоположной трибуне с гриффиндорцами.

Тем временем на игровом поле уже появились команды и мисс Флай, которая всегда выступала судьей на школьных матчах. Капитаны Родольфус Лестрейндж и Генри Поттер пожали друг другу руки. Раздался звук свистка, и четырнадцать игроков взмыли в воздух.

 

Наблюдая за игрой второкурсницы-загонщицы Минервы Макгоннагал, Том понял, что Родольфус отнюдь не преувеличивал трудности, которые эта девочка создаст всей команде противника. Она летала с необычайной скоростью и невероятно ловко уворачивалась от бланджеров, которые Родольфус метко кидал в нее и защищал при этом своих игроков. Кроме того, Минерва обладала потрясающей способностью чувствовать ситуацию и своих товарищей по команде и поэтому почти всегда оказывалась в нужное время в нужном месте. Неудивительно, что загонщики Гриффиндора почти все время владели квоффлом и вели в счете, а слизеринцам в этот раз досталась роль догоняющих. Нет, конечно, и они неплохо реализовывали свои возможности, когда мяч попадал к ним в руки, и в кольцах Гриффиндора он тоже бывал. Однако разрыв в счете хоть и не очень быстро, но все же возрастал. Сперва тридцать очков, потом пятьдесят, затем восемьдесят, сто, сто двадцать! И добрую половину этих голов забивала именно Макгоннагал, которую гриффиндорцы уже в глаза и за глаза именовали восходящей звездой на квиддичном небосклоне.

 

Том хоть и испытывал по понятным причинам к ней неприязнь, но в то же время не мог не восхищаться ею в эти моменты. Что ни говори, а его впечатляло, когда кто-то первоклассно делал свое дело. «Дементор, будет досадно, если придется убрать с дороги эту девочку. Но что же тогда делать с нею, гиппогриф ее раздери!» — думал он.