Тайны тьмы

– Это Клод Моне, – сказала Лиза, когда мы еще не подошли на достаточное расстояние, чтоб можно было прочесть подпись. – Я изучила, куда мы идем, – хихикнула девушка, глядя в мои непонимающие глаза.

Несколько минут мы стояли в тишине, рассматривая каждый мазок картины под названием «Камилла на смертном одре». Мне удалось разглядеть лицо женщины в краске синего глубокого цвета.

– Что скажете, девушки? – обратился к нам плотный мужчина с усами, в круглых прозрачных очках.

Естественно, я удивилась. Кроме мысли «мазня» мне ничего не приходило в голову. Но его энергия была несколько знакомой, и я всмотрелась в его темные зрачки глаз.

– Ашкал? – тихо спросила я. – Что ты здесь делаешь?

– Пришел насладиться искусством, – глядя перед собой ответил парень.

– Он нас преследует? – нагнулась ко мне Лиза.

– Нет, – ответил за меня нефилим. – Я часто стал посещать такие места, ведь раньше я видел это только в книгах. Но я ощущаю тут некое успокоение, – он перевел глаза на нас. – Алекс, я хотел извиниться за сегодняшнее утро. Я был не прав.

Не единой нотки эмоций не прослеживалось в его голосе. Потому я вновь отвернулась, всматриваясь на женщину из темных красок.

– Так, что скажете?

– По мне так ничего особенного. Я бы тоже смогла поводить кистью по бумаге. Вышло бы не хуже.

– А ты что скажешь? – заговорил усатый облик с Лиз.

Какое-то время она молчала.

– Я испытываю нежность и одновременно боль, глядя на нее. Он словно написал это полотно, глядя, как она умирает и вылил всю свою невероятную горечь в эту картину. Мне кажется, она была единственной его любовью и все горе после ее кончины выместилось в этом глубоком цвете рисунка.

Я открыла рот. Откуда Лиза знала такие слова вообще? Ведь я все еще видела только синюю темную краску.

– Камилла была первой женой Моне, – сказал Ашкал. – По большому счету, эти двое были глубоко влюблены и многим пожертвовали, чтобы быть вместе. Несмотря на то, что ни один из их родителей не одобрял союз, они поженились в 1870 году и родили двоих детей.

Нефилим и правда был великим поклонником искусства.

– Обе семьи в конце концов отреклись от них после рождения первого ребенка, оставив двоих, по сути, наедине с собой, – продолжил он. – В 1877 году, вскоре после рождения второго ребенка, Камилла умерла. Эта картина правда показывает нежность, любовь и невыносимое горе, которое испытывает человек, наблюдающий за смертью супруга своими глазами.

Облик Лизы на мгновение замерцал, и я подтолкнула ее, чтоб она собралась. Девушка, будто новыми глазами посмотрела на парня. Тут они, конечно, спелись.

Все следующие экспонаты ребята оживленно обсуждали, и казалось, что Лиза уже позабыла о том, что ненавидит Ашкала. Я же таскалась за ними, считая минуты до окончания этой бестолковой прогулки.

Когда эти мучения все-таки закончились, мы вежливо попрощались, перед тем как вернуться в школу, и переместились по комнатам.

Меня вновь поглотили мысли о насущном. Каждый второй считал, что я должна попасть в Совет. Да что там говорить, сам Яхве предложил мне это место. Но я забыла спросить себя, чего я хочу на самом деле.

С возвращением Ашкала все стало немного проще. Но все еще обременяющие обстоятельства не покидали мои мысли.

И на следующий день, все только усугубилось. Я еще не успела протереть глаза после сна, как в дверь моей комнаты постучали. Лиза ворвалась внутрь, не дожидаясь даже приглашения.

– Нужно поговорить, – ее голос немного дрогнул.

– Что случилось?

– Пойдем, нужно поговорить с Советом.

– Что? – в недоумении спросила я.

– Давай, это срочно, – подруга схватила меня за руку.

– Ладно-ладно, дай мне одеться.

Я быстро накинула на себя первую попавшуюся под руку кофту, обула кеды, и мы вылетели из помещения. Возможно, это было впервые, когда Лиза перенесла меня своей энергией в Цитадель, прямиком к воротам у здания, где собирались члены Совета.

Я посмотрела на рыжую, которая волочила меня к главному кабинету. Лиза была взволнована, я чувствовала ее страх.

– Ты можешь мне объяснить, что происходит?

– Не могу, ты сама должна все увидеть, – ее ходьба стала превращаться практически в бег.

Мы остановились напротив входа главного офиса в Цитадели, и когда двери распахнулись, я ахнула.

Над овальным столом возвышалась полупрозрачная голограмма с множеством разноцветных линий и различных фигур. Медленно подойдя ближе, я смогла понять, что это такое. Присмотревшись внимательнее, под сотней синих кругов мне удалось развиднеть карту.

Карту Земли.

– Здравствуйте, Александра, – кто-то сбоку поприветствовал меня.

– Что это?

– Это Земля, – ответила худощавая женщина.

– Я вижу, что это за синие пятна на ней?

– Мы полагаем, что это порталы, – отозвался мужчина, с черной бородой.

– Порталы?

– Такие, как вы нашли у кладбища недавно, – тихо произнес Джеремиль.

– Что? Вы же сказали, что это был разлом. Ошибка.

– Это не ошибка, Александра, – вышел вперед Сатана. – Это дверь из другого мира. Мы туда попасть не можем, но кто-то может вылезти сюда.

– Почему Вы сразу не сказали? – я обратилась к отцу Лизы.

– Другие миры – это тайны, Алекс. Я не мог сказать правду.